9 декабря 2016
В сентябре 1976 или 1977 года мы с одноклассником возвращались домой с картофельного поля со стороны железной дороги. Оказалось, что мой попутчик, живший по улице Гагарина, ничего не слышал о недавней стыковке на околоземной орбите советского космического корабля «Союз-19» с американским «Аполлоном». Выслушав мой рассказ об этом великом событии, одноклассник почему-то спросил: «А ты землянку красного командира видел?»
От ограды сельского кладбища мы отошли в поле метров на 150-200. Кажется, поблизости от уже отслужившего свой век столба с оборванными проводами я увидел этот странный объект. «Землянка» оказалась ямой правильной цилиндрической формы, с деревянным дном и деревянной дощечкой - скамейкой. (Забегая вперед, замечу что эта «землянка» внешне походила не на землянку, а на бункер бойца-разведчика). Сверху яму когда-то прикрывал деревянный люк, замаскированный сверху основательно укоренившимся дерном. Обнаружение «землянки красного командира» и ее содержимого оказалось крайне неприятным сюрпризом к тридцатилетию Великой Победы.
Останки «красного командира» с заряженным наганом без лишней огласки были изъяты сотрудниками компетентных органов. Года через два я решил внимательнее рассмотреть этот странный объект, но не нашел его. Бункер засыпали как представляющий опасность особенно после сильных дождей то ли для игравших в войну мальчишек, то ли для сельскохозяйственных животных. В те годы я немного занимался фотографированием, но сфотографировать «землянку», к сожалению, не догадался, о чем сейчас сожалею.
От кого и почему мог скрываться «красный командир» в этой «землянке»?
Во-первых, от белогвардейцев, проходивших в Гражданскую войну через Зайковскую волость. Возможно, он был ранен и решил переждать, когда вернутся наши красные, или когда его раны зарубцуются, но этого не случилось. И он умер…
Во-вторых, «красный командир» мог оказаться жертвой массовых репрессий, ударивших по Красной Армии в 1937-1938 годы. В расчете на поддержку родственников, он вернулся в Зайково и временно затаился в этом убежище; но то ли родственников не нашел, то ли родня побоялась упрятать его от «всевидящего ока» НКВД…Возможно, он застрелился от безысходности, болезни, голода или просто умер от страха, когда поблизости устанавливали столбы с проводами для передачи электричества с Речкаловской ГЭС.
Совсем недавно в книге авторов-составителей Билык А.А. и Князева В.Ф. «Зайково. Годы…События…Судьбы» (г. Ирбит, 2008г) в главе «Воспоминания шестилеток», написанной Наумовым Ю.А., доктором химических наук, я рассмотрел более реальную версию судьбы загадочного «красного командира» и его «землянки». Ю.А. Наумов пишет: «Нашелся в деревне дезертир. В «Барабе» жила семья Никитиных. Их старший сын Андрей был физически очень развитым парнем. Поражал нас, пацанов, тем, что на реке нырял прямо с высокого берега и «ныром», т.е. под водой, переплывал ее всю. Его взяли в армию, а потом стало известно, что он дезертировал. Однажды двое деревенских копали могилу на кладбище за деревней. К ним из кустов вышел Андрей, попросил закурить и снова скрылся в кустарнике. Дальнейшая его судьба неизвестна, а сама эта семья после войны из деревни уехала».
Деревня Ретнева, которую в воспоминаниях о своем военном детстве упоминает Наумов Ю.А., расположена недалеко от села Зайково. Когда в марте 1941 года Зайково стало райцентром, в нем появилось много приезжих, прежде всего руководящих кадров, кроме того в начале Великой Отечественной приехало много беженцев и началось строительство Речкаловской ГЭС, которую создавали жители не только райцентра, но и многих деревень близлежащих сельских советов.
Темой дезертиров в годы Великой Отечественной войны я никогда специально не интересовался. Думал, что их почти не было. Слышал как-то радио-спектакль в исполнении Александра Голобородько и Татьяны Дорониной по книге В.Распутина «Живи и помни», запомнилась также трагическая судьба Левченко из банды «Черная кошка» в исполнении Виктора Павлова в фильме «Место встречи изменить нельзя» (Кстати, 56% разбоев и грабежей в годы Великой Отечественной войны совершили именно дезертиры). Эпоха Сталина отличалась жестокими законами вообще и военного времени в частности. Статья 193 п. 7-10 УК РСФСР предусматривала применение к дезертирам высшей меры наказании – расстрел с конфискацией.
В Первую мировую войну из Российской императорской армии по состоянию на конец 1916 года дезертировало более двух миллионов человек, так как Государственная Дума запретила расстреливать за побег с мест боев с оружием в руках - беглецов ловили и возвращали в окопы. Мягкое императорское законодательство по отношению к дезертирам стало одной из главных предпосылок двух революций – февральской буржуазной и октябрьской антибуржуазной.
Но ужас гибели во время Второй мировой войны был значительно больше, чем в Первую мировую, а следовательно, и дезертиров (с уклонистами) было гораздо больше. В Интернете со ссылкой на исследование «Все для победы?» Д. Дегтева и М. Зефирова сообщается, что в 1941-1945 годы количество дезертиров достигало 1,7 миллионов человек, а уклонистов – 2,5 миллионов. За дезертирство в годы Великой Отечественной войны был осужден почти 1 миллион человек, из них расстреляно чуть более 150 тысяч. Учитывая нужды фронта в бойцах и чистосердечное раскаянье беглецов, расстрел с конфискацией задержанным заменяли службой в штрафбатах.
Но почему образовался такой информационный вакуум вокруг мертвого дезертира? Конечно, нашим землякам было бы неприятно в юбилей Великой Победы узнать о трусости одного из бывших защитников Отечества. Однако, по-моему, этот «дезертир» мог оказаться и диверсантом. Высадились же в феврале 1944 года семь фашистских диверсантов в Юрлинском районе Коми-Пермяцкого округа. Немецкий проект «Ульм» предполагал проведение операций по уничтожению объектов оборонной промышленности на Урале. Одной из целей тех семи диверсантов была старейшая ГЭС в городе Кизел, но то ли по небрежности, то ли по ошибке вражеский десант высадился гораздо севернее окрестностей Кизела, и его разбросало в радиусе нескольких километров.
А в Зайковском районе в годы Великой Отечественной войны полным ходом шло масштабное строительство Речкаловской ГЭС. На нем активно использовался труд заключенных, поэтому в окрестностях Речкалово находилось много работников НКВД – конвоиров. Наверно поэтому сметой административно-хозяйственных расходов и штатным расписанием на 1945 год (как и в предшествующие военные годы) строительства Речкаловской ГЭС специальная охрана для этого объекта не предусматривалась. Она появилась только в 1946 году. Решение Зайковского райисполкома № 143 от 18 февраля 1946 года «О пожарно-строжевой охране при Речкаловской межколхозной гидроэлектростанции» предусматривало наличие восьми вахтеров и шести пожарных во главе с начальником; оплатить расходы на содержание новой охранной структуры должны были колхозы имени Молотова, Кирова, Игнатьева, Чапаева, «Пахарь», «Дружба», «Ленинский путь», «Путь вперед», «Землероб», «Парижская коммуна», «Красный Урал» и «Красная заря». Этот же документ обязывал председателей колхозов не позднее 25 февраля 1946 года выделить 15 физически здоровых мужчин, способных нести пожарно-сторожевую охрану; их работоспособность должна была определить районная ВТЭК. Подчиняться ПСО должна была начальнику строительства ГЭС тов. Мурзину, который должен был приобрести для них три гладкоствольных ружья и боеприпасы к ним. С 23 февраля 1946 года устанавливался допуск к охраняемым объектам строящейся Речкаловской ГЭС только по специальным пропускам установленного образца. Контроль за выполнением данного решения был возложен на районное управление НКВД.
Про уже упомянутый странный фашистский десант читал я оригинальную, но уже забытую газетную версию. На подготовку профессиональных диверсантов у фашистов в феврале 1944 года уже не было ни времени, ни достаточных средств, поэтому они готовили «диверсантов-невозвращенцев», которые, попав в плен живыми (их снабжали ампулами с фальшивым цианистым калием), своими показаниями способствовали раздуванию шпиономании и провоцировали репрессии в тылу Красной Армии.
Внешне эта «землянка красного командира» очень напоминала бункер разведчика-диверсанта, сидевшего в длительной засаде. Что касается строительства нашей Речкаловской ГЭС, то о нем немцы могли узнать от кого-нибудь из наших земляков, оказавшихся у них в плену. А введение охраны на строительстве Речкаловской ГЭС в начале 1946 года могло быть запоздалой реакцией Зайковского райисполкома на задержание вражеских диверсантов в Юрлинском районе.
Помимо пожароопасных объектов Речкаловской гидроэлектростанции, в качестве мишени внимание вражеского диверсанта могли привлечь кураторы районного или областного масштаба. Кроме того, с 1943 года в родных местах неоднократно бывал Григорий Андреевич Речкалов, а в марте 1950 года Зайковский район посетил маршал Советского Союза Г.К. Жуков. Интересно, досидел ли обитатель «землянки красного командира» до начала 50-х годов прошлого века? (Кстати, в отличие от вражеских диверсантов, на дезертиров вроде ретневского Андрея Никитина распространялись две послевоенные амнистии).
Когда в середине 70-х годов прошлого века в Зайково диверсанта обнаружили, он был давно мертв. Если бы не это обстоятельство, если бы кто-то отличился (с последующим награждением) при его задержании, то в СМИ брежневской эпохи не могла не появиться лаконичная информация об этом происшествии.
12 апреля 2005 года «Областная газета» со ссылкой на члена комиссии при Президенте РФ по военнопленным, интернированным и пропавшим без вести, депутата Госдумы РФ Николая Безбородова сообщила, что до сих пор неизвестна судьба более 3,5 миллионов человек, пропавших без вести при защите СССР в годы Второй мировой войны. Поисковики – добровольцы ищут останки павших героев на местах боев с благородной целью их торжественного перезахоронения.
Оказывается, среди пропавших без вести в ту великую эпоху было немало обитателей таких вот «землянок красного командира». Если в прежние времена самоубийц хоронили далеко за оградами кладбищ, то этот неизвестный своими руками выкопал могилу и буквально похоронил себя в ней заживо всего в нескольких сотнях метров от родного дома.
В 1942 и 1943 годах в окопах под Ленинградом и Курском погибли мои предки – дед Михаил и дед Сергей. Он не вернулись с войны в том числе и из-за обитателя зайковской «землянки красного командира». Он не имел права быть трусливым дезертиром, а тем более вражеским диверсантом. Но стал или тем, или другим.
При подготовке статьи использованы документы ГКУСО «Государственный архив в г. Ирбите».
М.Е. Карпеев,
методист Культурного центра им. Г.А. Речкалова, п. Зайково
От ограды сельского кладбища мы отошли в поле метров на 150-200. Кажется, поблизости от уже отслужившего свой век столба с оборванными проводами я увидел этот странный объект. «Землянка» оказалась ямой правильной цилиндрической формы, с деревянным дном и деревянной дощечкой - скамейкой. (Забегая вперед, замечу что эта «землянка» внешне походила не на землянку, а на бункер бойца-разведчика). Сверху яму когда-то прикрывал деревянный люк, замаскированный сверху основательно укоренившимся дерном. Обнаружение «землянки красного командира» и ее содержимого оказалось крайне неприятным сюрпризом к тридцатилетию Великой Победы.
Останки «красного командира» с заряженным наганом без лишней огласки были изъяты сотрудниками компетентных органов. Года через два я решил внимательнее рассмотреть этот странный объект, но не нашел его. Бункер засыпали как представляющий опасность особенно после сильных дождей то ли для игравших в войну мальчишек, то ли для сельскохозяйственных животных. В те годы я немного занимался фотографированием, но сфотографировать «землянку», к сожалению, не догадался, о чем сейчас сожалею.
От кого и почему мог скрываться «красный командир» в этой «землянке»?
Во-первых, от белогвардейцев, проходивших в Гражданскую войну через Зайковскую волость. Возможно, он был ранен и решил переждать, когда вернутся наши красные, или когда его раны зарубцуются, но этого не случилось. И он умер…
Во-вторых, «красный командир» мог оказаться жертвой массовых репрессий, ударивших по Красной Армии в 1937-1938 годы. В расчете на поддержку родственников, он вернулся в Зайково и временно затаился в этом убежище; но то ли родственников не нашел, то ли родня побоялась упрятать его от «всевидящего ока» НКВД…Возможно, он застрелился от безысходности, болезни, голода или просто умер от страха, когда поблизости устанавливали столбы с проводами для передачи электричества с Речкаловской ГЭС.
Совсем недавно в книге авторов-составителей Билык А.А. и Князева В.Ф. «Зайково. Годы…События…Судьбы» (г. Ирбит, 2008г) в главе «Воспоминания шестилеток», написанной Наумовым Ю.А., доктором химических наук, я рассмотрел более реальную версию судьбы загадочного «красного командира» и его «землянки». Ю.А. Наумов пишет: «Нашелся в деревне дезертир. В «Барабе» жила семья Никитиных. Их старший сын Андрей был физически очень развитым парнем. Поражал нас, пацанов, тем, что на реке нырял прямо с высокого берега и «ныром», т.е. под водой, переплывал ее всю. Его взяли в армию, а потом стало известно, что он дезертировал. Однажды двое деревенских копали могилу на кладбище за деревней. К ним из кустов вышел Андрей, попросил закурить и снова скрылся в кустарнике. Дальнейшая его судьба неизвестна, а сама эта семья после войны из деревни уехала».
Деревня Ретнева, которую в воспоминаниях о своем военном детстве упоминает Наумов Ю.А., расположена недалеко от села Зайково. Когда в марте 1941 года Зайково стало райцентром, в нем появилось много приезжих, прежде всего руководящих кадров, кроме того в начале Великой Отечественной приехало много беженцев и началось строительство Речкаловской ГЭС, которую создавали жители не только райцентра, но и многих деревень близлежащих сельских советов.
Темой дезертиров в годы Великой Отечественной войны я никогда специально не интересовался. Думал, что их почти не было. Слышал как-то радио-спектакль в исполнении Александра Голобородько и Татьяны Дорониной по книге В.Распутина «Живи и помни», запомнилась также трагическая судьба Левченко из банды «Черная кошка» в исполнении Виктора Павлова в фильме «Место встречи изменить нельзя» (Кстати, 56% разбоев и грабежей в годы Великой Отечественной войны совершили именно дезертиры). Эпоха Сталина отличалась жестокими законами вообще и военного времени в частности. Статья 193 п. 7-10 УК РСФСР предусматривала применение к дезертирам высшей меры наказании – расстрел с конфискацией.
В Первую мировую войну из Российской императорской армии по состоянию на конец 1916 года дезертировало более двух миллионов человек, так как Государственная Дума запретила расстреливать за побег с мест боев с оружием в руках - беглецов ловили и возвращали в окопы. Мягкое императорское законодательство по отношению к дезертирам стало одной из главных предпосылок двух революций – февральской буржуазной и октябрьской антибуржуазной.
Но ужас гибели во время Второй мировой войны был значительно больше, чем в Первую мировую, а следовательно, и дезертиров (с уклонистами) было гораздо больше. В Интернете со ссылкой на исследование «Все для победы?» Д. Дегтева и М. Зефирова сообщается, что в 1941-1945 годы количество дезертиров достигало 1,7 миллионов человек, а уклонистов – 2,5 миллионов. За дезертирство в годы Великой Отечественной войны был осужден почти 1 миллион человек, из них расстреляно чуть более 150 тысяч. Учитывая нужды фронта в бойцах и чистосердечное раскаянье беглецов, расстрел с конфискацией задержанным заменяли службой в штрафбатах.
Но почему образовался такой информационный вакуум вокруг мертвого дезертира? Конечно, нашим землякам было бы неприятно в юбилей Великой Победы узнать о трусости одного из бывших защитников Отечества. Однако, по-моему, этот «дезертир» мог оказаться и диверсантом. Высадились же в феврале 1944 года семь фашистских диверсантов в Юрлинском районе Коми-Пермяцкого округа. Немецкий проект «Ульм» предполагал проведение операций по уничтожению объектов оборонной промышленности на Урале. Одной из целей тех семи диверсантов была старейшая ГЭС в городе Кизел, но то ли по небрежности, то ли по ошибке вражеский десант высадился гораздо севернее окрестностей Кизела, и его разбросало в радиусе нескольких километров.
А в Зайковском районе в годы Великой Отечественной войны полным ходом шло масштабное строительство Речкаловской ГЭС. На нем активно использовался труд заключенных, поэтому в окрестностях Речкалово находилось много работников НКВД – конвоиров. Наверно поэтому сметой административно-хозяйственных расходов и штатным расписанием на 1945 год (как и в предшествующие военные годы) строительства Речкаловской ГЭС специальная охрана для этого объекта не предусматривалась. Она появилась только в 1946 году. Решение Зайковского райисполкома № 143 от 18 февраля 1946 года «О пожарно-строжевой охране при Речкаловской межколхозной гидроэлектростанции» предусматривало наличие восьми вахтеров и шести пожарных во главе с начальником; оплатить расходы на содержание новой охранной структуры должны были колхозы имени Молотова, Кирова, Игнатьева, Чапаева, «Пахарь», «Дружба», «Ленинский путь», «Путь вперед», «Землероб», «Парижская коммуна», «Красный Урал» и «Красная заря». Этот же документ обязывал председателей колхозов не позднее 25 февраля 1946 года выделить 15 физически здоровых мужчин, способных нести пожарно-сторожевую охрану; их работоспособность должна была определить районная ВТЭК. Подчиняться ПСО должна была начальнику строительства ГЭС тов. Мурзину, который должен был приобрести для них три гладкоствольных ружья и боеприпасы к ним. С 23 февраля 1946 года устанавливался допуск к охраняемым объектам строящейся Речкаловской ГЭС только по специальным пропускам установленного образца. Контроль за выполнением данного решения был возложен на районное управление НКВД.
Про уже упомянутый странный фашистский десант читал я оригинальную, но уже забытую газетную версию. На подготовку профессиональных диверсантов у фашистов в феврале 1944 года уже не было ни времени, ни достаточных средств, поэтому они готовили «диверсантов-невозвращенцев», которые, попав в плен живыми (их снабжали ампулами с фальшивым цианистым калием), своими показаниями способствовали раздуванию шпиономании и провоцировали репрессии в тылу Красной Армии.
Внешне эта «землянка красного командира» очень напоминала бункер разведчика-диверсанта, сидевшего в длительной засаде. Что касается строительства нашей Речкаловской ГЭС, то о нем немцы могли узнать от кого-нибудь из наших земляков, оказавшихся у них в плену. А введение охраны на строительстве Речкаловской ГЭС в начале 1946 года могло быть запоздалой реакцией Зайковского райисполкома на задержание вражеских диверсантов в Юрлинском районе.
Помимо пожароопасных объектов Речкаловской гидроэлектростанции, в качестве мишени внимание вражеского диверсанта могли привлечь кураторы районного или областного масштаба. Кроме того, с 1943 года в родных местах неоднократно бывал Григорий Андреевич Речкалов, а в марте 1950 года Зайковский район посетил маршал Советского Союза Г.К. Жуков. Интересно, досидел ли обитатель «землянки красного командира» до начала 50-х годов прошлого века? (Кстати, в отличие от вражеских диверсантов, на дезертиров вроде ретневского Андрея Никитина распространялись две послевоенные амнистии).
Когда в середине 70-х годов прошлого века в Зайково диверсанта обнаружили, он был давно мертв. Если бы не это обстоятельство, если бы кто-то отличился (с последующим награждением) при его задержании, то в СМИ брежневской эпохи не могла не появиться лаконичная информация об этом происшествии.
12 апреля 2005 года «Областная газета» со ссылкой на члена комиссии при Президенте РФ по военнопленным, интернированным и пропавшим без вести, депутата Госдумы РФ Николая Безбородова сообщила, что до сих пор неизвестна судьба более 3,5 миллионов человек, пропавших без вести при защите СССР в годы Второй мировой войны. Поисковики – добровольцы ищут останки павших героев на местах боев с благородной целью их торжественного перезахоронения.
Оказывается, среди пропавших без вести в ту великую эпоху было немало обитателей таких вот «землянок красного командира». Если в прежние времена самоубийц хоронили далеко за оградами кладбищ, то этот неизвестный своими руками выкопал могилу и буквально похоронил себя в ней заживо всего в нескольких сотнях метров от родного дома.
В 1942 и 1943 годах в окопах под Ленинградом и Курском погибли мои предки – дед Михаил и дед Сергей. Он не вернулись с войны в том числе и из-за обитателя зайковской «землянки красного командира». Он не имел права быть трусливым дезертиром, а тем более вражеским диверсантом. Но стал или тем, или другим.
При подготовке статьи использованы документы ГКУСО «Государственный архив в г. Ирбите».
М.Е. Карпеев,
методист Культурного центра им. Г.А. Речкалова, п. Зайково
Культурное наследие 