4 марта 2016
Это хорошо, что есть юбилеи. Как часто живем мы рядом с человеком, вместе идем на работу на один завод, встречаемся на садовом участке, уважаем его, даже любим, но забываем сказать добрые слова, которые он заслуживает, просто пожелать здоровья. И если бы не юбилейная дата…
Вот и моя героиня Нина Ивановна Гвяздовская (Курилкина) отмечает очень красивый достойный юбилей. Родилась она и подрастала в небольшом городке в Курской области. Семья у них была дружная, трудолюбивая. Кроме папы Ивана Дмитриевича и мамы Марии Георгиевны – бабушка и четыре девочки. Девочки, как говорят, были домашние, в детский сад не ходили. С детства впитывали любовь к труду. Дом у них был хороший с садом и огородом, а они – главными в поливке да в прополке грядок.
В школе Нина училась с удовольствием, отличницей была. В 1941-м в начале учебного года (8-й класс) впервые жители Рыльска услышали пушечные раскаты и стрельбу из автоматов, увидели самолеты с крестами, испытали бомбежки. С болью она вспоминает это время. Жить было страшно. Фашисты забирали все: продукты, вещи. У Курилкиных увели корову, забрали гусей и кур. Людей, в первую очередь мужчин, угоняли в Германию. До сих пор Нина Ивановна помнит, как к ней подошел немецкий солдат и сказал, пусть отец-то спрячется, готовят новую партию на отправку. Видимо, и среди врагов иногда встречались нормальные люди. Иван Дмитриевич несколько дней прятался то в подвале, то на чердаке, а девочки тихонько носили ему еду. Наверное, от грязи и недоедания в городке начался тиф. Нина заболела тоже. Немцы тифозных больных сгоняли в один барак, оставляли на умирание. Отец с помощью друзей ночью выкрал девочку, положил на телегу, укрыл соломой и увез в деревню, где она долго лечилась. Двадцать три месяца в страхе, голоде и холоде. Когда началось наступление Красной армии, местные жители покинули город, перебрались в деревни, так как фашисты зверствовали. После тяжелых боев 30 августа 1943 года ее родной Рыльск был освобожден от коричневой нечисти.
Люди вернулись в город, ремонтировали жилье, чистили грязные заросшие бурьяном улицы. Жизнь стала налаживаться, дети пошли в школу. По
окончании десятого класса Нина поехала в Минск к старшей сестре, чтобы та показала ее врачам. Нину все чаще беспокоила боль в ухе – последствие купания в реке еще в шестилетнем возрасте. Она чуть не утонула, ее чудом откачали, а ухо… Нина вернулась в родной город, поступила на работу в швейную мастерскую, шить она умела с детства. Именно эта мастерская стала поворотным пунктом в ее биографии. Вместе с ней работала одинокая женщина, приехавшая из Сталинграда, где при обороне города погиб ее сын. Нина сдружилась с ней, часто навещала дома. Как-то раз зашла, а там молодой человек, ее племянник, из Ирбита приехал, хотел увезти тетю к себе домой. Та отказалась: зачем я тебе, женишься, мешать только буду. И попросила Нину показать ему город. Так каждый вечер до окончания его отпуска и осматривали город. А в конце – знакомство с ее семьей, объяснение в любви, предложение руки и сердца и приглашение поехать с ним.
Благоразумная девушка отказалась: встань сначала на ноги сам, техникум закончи, устройся на работу, а я буду ждать. Расстались на четыре года. Письма писали редко. В жизненной круговерти Нина вынуждена была ухать в другой город помогать семье заболевшей сестры. Со всем справлялась, даже на работу поступила. Вскоре в Шебекино, где она жила, был размещен вывезенный из Германии заводик. Начали набирать студентов для обучения новой специальности. И она поступила, училась, как всегда, с упоением. Хотя не просто было готовиться к экзаменам, имея на руках учебники на немецком языке, но у нее все получалась. Только снова пришла беда, опять заболело ухо. Моталась по разным больницам, пока ее не направили в Харьков. Там поставили диагноз, сделали серьезнейшую операцию на голове, но слух в этом ухе пропал.
Ее суженый, а это наш земляк Арий Марьянович Гвяздовский, уже разыскивал ее. Девушка растерялась: как быть, ведь он ничего не знает о том, что она не дослышит, и как ее, такую, встретит его мама. Тогда Нина решилась и написала в Ирбит письмо. Все рассказала, о знакомстве с ее сыном, о своей болезни и операции. Просила подумать, нужна ли такая невестка. Ответ от будущей свекрови пришел быстро: мой сын тебя любит. А вслед телеграмма от него: «Выезжаю. Встречай».
Так в 1952 году Нина стала ирбитчанкой. Арий уже руководил лабораторией контрольных испытаний мотоциклов на мотозаводе. Жилье было
совершенно неблагоустроенное – двадцатипятиметровая комната без кухни, но зато с русской печкой. Так и жили вчетвером, их двое, его мама и та самая тетя из Рыльска, ставшая крестной матерью их семьи. Воспоминания Нины Ивановны о том времени, да и о всей своей жизни только добрые: «Счастливы мы были. Спокойно мне было в этой семье». На работу домашние отпустили, когда ее первенцу исполнился годик. Мотозавод принял Нину Ивановну в свою семью, устроилась в лабораторию линейно-угловых измерений (позднее – ЦЛИТ). Освоилась быстро, она ведь всегда была смышленая. Работа нравилась, разряд повышали своевременно, зарплата росла. Дочка родилась. После шести лет проживания в тесноте, да не в обиде, получили новое жилье – двухкомнатную половинку дома на Пушкаревой горе с надворными постройками и огородом. Такие половинки дома, придуманные Владиславом Казимировичем Костевичем, стали спасением в послевоенное время для многих мотозаводцев. Бабушки всегда старались помочь, то одна неделю живет, то другая. А на выходные оставляли молодую семью «без присмотра», пусть любуются друг другом.
Дети подросли, оба учились на «отлично». Все хорошо. Двадцать пять лет счастья в этом, казалось бы неказистом домике. Проводили в последний путь своих любимых бабушек. Но не зря говорят, жизнь-то полосатая, то белая полоса, то черная.
Сначала заболела Нина Ивановна, обнаружили опухаль в груди. Долго лечилась. А потом и муж заболел. Справляться с хозяйством в неблагоустроенном доме стало трудно: тяжести не поднимать, на солнышке не сидеть, воды и дров принести – уже проблема. Нина Ивановна сходила на прием к Николаю Ивановичу Воложанину - тогдашнему директору завода, все рассказала. И на заводе нашли возможность выделить семье Гвяздовских трехкомнатную квартиру.
По выходу на заслуженный отдых скучно им было дома сидеть. Летом в лес по грибы ездили на поезде. Сойдут на полустаночке, побродят по лесу, чистым воздухом подышат. Все с пользой, тут и грибочки и интересное путешествие. Такие поездки, да еще и в близлежащие городки на экскурсию, Арию Марьяновичу, по долгу службы исколесившему всю Россию и ближнее зарубежье, для поддержки жизненного тонуса были просто необходимы.
А тут сын купил садовый участок. Наши ветераны снова были счастливы, с удовольствием трудились на земле, всю семью на зиму обеспечивали
овощами-фруктами, да еще с радостью общались с такими же ветеранами-мотозаводцами.
Снова все было хорошо. Только вот коварная болезнь не отпускала их обоих. Арий Марьянович болел тяжело и мучительно. Он ушел из жизни в июле прошлого года на 89-м году.
Больно Нине Ивановне говорить об этом, у самой здоровье неважное, да в марте-то исполнится 90 лет. Почему-то чаще всего вспоминает семейные праздники – дни рождения, получение наград, и особенно запомнился один из последних – 60 лет семейной жизни. Их пригласили в ЗАГС, где уже играла музыка и собрались все родственники и где для них молодые танцоры исполнили свадебный вальс. Нина Ивановна рассказывает, как часто они ездили в отпуск в разные города страны, как много видели… и вот все оборвалось, не стало самого родного человека. Поражает одно, ни смотря ни на что, она говорит: «Мы жили счастливо целых 63 года, трудились на совесть. Награды заработали. Дети наши, сын и дочь, выросли людьми достойными. Мы (сейчас только я) гордились и гордимся своими тремя внуками, пятью правнуками». По праву. Да и как не гордиться, в их семье четыре диплома о высшем образовании, четыре – о средне-техническом. А старший из правнуков учится на четвертом курсе архитектурной академии, остальные в школе да в садике. И снова Нина Ивановна с энтузиазмом говорит: «Жизнь продолжается!»
С днем рождения удивительная, добрая, сильная, мужественная женщина. Живите долго. Вы нужны своим детям, внукам и правнукам. Трудно им будет без вас.
Галина МОСУНОВА
ИЖ №9 2016
Вот и моя героиня Нина Ивановна Гвяздовская (Курилкина) отмечает очень красивый достойный юбилей. Родилась она и подрастала в небольшом городке в Курской области. Семья у них была дружная, трудолюбивая. Кроме папы Ивана Дмитриевича и мамы Марии Георгиевны – бабушка и четыре девочки. Девочки, как говорят, были домашние, в детский сад не ходили. С детства впитывали любовь к труду. Дом у них был хороший с садом и огородом, а они – главными в поливке да в прополке грядок.
В школе Нина училась с удовольствием, отличницей была. В 1941-м в начале учебного года (8-й класс) впервые жители Рыльска услышали пушечные раскаты и стрельбу из автоматов, увидели самолеты с крестами, испытали бомбежки. С болью она вспоминает это время. Жить было страшно. Фашисты забирали все: продукты, вещи. У Курилкиных увели корову, забрали гусей и кур. Людей, в первую очередь мужчин, угоняли в Германию. До сих пор Нина Ивановна помнит, как к ней подошел немецкий солдат и сказал, пусть отец-то спрячется, готовят новую партию на отправку. Видимо, и среди врагов иногда встречались нормальные люди. Иван Дмитриевич несколько дней прятался то в подвале, то на чердаке, а девочки тихонько носили ему еду. Наверное, от грязи и недоедания в городке начался тиф. Нина заболела тоже. Немцы тифозных больных сгоняли в один барак, оставляли на умирание. Отец с помощью друзей ночью выкрал девочку, положил на телегу, укрыл соломой и увез в деревню, где она долго лечилась. Двадцать три месяца в страхе, голоде и холоде. Когда началось наступление Красной армии, местные жители покинули город, перебрались в деревни, так как фашисты зверствовали. После тяжелых боев 30 августа 1943 года ее родной Рыльск был освобожден от коричневой нечисти.
Люди вернулись в город, ремонтировали жилье, чистили грязные заросшие бурьяном улицы. Жизнь стала налаживаться, дети пошли в школу. По
окончании десятого класса Нина поехала в Минск к старшей сестре, чтобы та показала ее врачам. Нину все чаще беспокоила боль в ухе – последствие купания в реке еще в шестилетнем возрасте. Она чуть не утонула, ее чудом откачали, а ухо… Нина вернулась в родной город, поступила на работу в швейную мастерскую, шить она умела с детства. Именно эта мастерская стала поворотным пунктом в ее биографии. Вместе с ней работала одинокая женщина, приехавшая из Сталинграда, где при обороне города погиб ее сын. Нина сдружилась с ней, часто навещала дома. Как-то раз зашла, а там молодой человек, ее племянник, из Ирбита приехал, хотел увезти тетю к себе домой. Та отказалась: зачем я тебе, женишься, мешать только буду. И попросила Нину показать ему город. Так каждый вечер до окончания его отпуска и осматривали город. А в конце – знакомство с ее семьей, объяснение в любви, предложение руки и сердца и приглашение поехать с ним.
Благоразумная девушка отказалась: встань сначала на ноги сам, техникум закончи, устройся на работу, а я буду ждать. Расстались на четыре года. Письма писали редко. В жизненной круговерти Нина вынуждена была ухать в другой город помогать семье заболевшей сестры. Со всем справлялась, даже на работу поступила. Вскоре в Шебекино, где она жила, был размещен вывезенный из Германии заводик. Начали набирать студентов для обучения новой специальности. И она поступила, училась, как всегда, с упоением. Хотя не просто было готовиться к экзаменам, имея на руках учебники на немецком языке, но у нее все получалась. Только снова пришла беда, опять заболело ухо. Моталась по разным больницам, пока ее не направили в Харьков. Там поставили диагноз, сделали серьезнейшую операцию на голове, но слух в этом ухе пропал.
Ее суженый, а это наш земляк Арий Марьянович Гвяздовский, уже разыскивал ее. Девушка растерялась: как быть, ведь он ничего не знает о том, что она не дослышит, и как ее, такую, встретит его мама. Тогда Нина решилась и написала в Ирбит письмо. Все рассказала, о знакомстве с ее сыном, о своей болезни и операции. Просила подумать, нужна ли такая невестка. Ответ от будущей свекрови пришел быстро: мой сын тебя любит. А вслед телеграмма от него: «Выезжаю. Встречай».
Так в 1952 году Нина стала ирбитчанкой. Арий уже руководил лабораторией контрольных испытаний мотоциклов на мотозаводе. Жилье было
совершенно неблагоустроенное – двадцатипятиметровая комната без кухни, но зато с русской печкой. Так и жили вчетвером, их двое, его мама и та самая тетя из Рыльска, ставшая крестной матерью их семьи. Воспоминания Нины Ивановны о том времени, да и о всей своей жизни только добрые: «Счастливы мы были. Спокойно мне было в этой семье». На работу домашние отпустили, когда ее первенцу исполнился годик. Мотозавод принял Нину Ивановну в свою семью, устроилась в лабораторию линейно-угловых измерений (позднее – ЦЛИТ). Освоилась быстро, она ведь всегда была смышленая. Работа нравилась, разряд повышали своевременно, зарплата росла. Дочка родилась. После шести лет проживания в тесноте, да не в обиде, получили новое жилье – двухкомнатную половинку дома на Пушкаревой горе с надворными постройками и огородом. Такие половинки дома, придуманные Владиславом Казимировичем Костевичем, стали спасением в послевоенное время для многих мотозаводцев. Бабушки всегда старались помочь, то одна неделю живет, то другая. А на выходные оставляли молодую семью «без присмотра», пусть любуются друг другом.
Дети подросли, оба учились на «отлично». Все хорошо. Двадцать пять лет счастья в этом, казалось бы неказистом домике. Проводили в последний путь своих любимых бабушек. Но не зря говорят, жизнь-то полосатая, то белая полоса, то черная.
Сначала заболела Нина Ивановна, обнаружили опухаль в груди. Долго лечилась. А потом и муж заболел. Справляться с хозяйством в неблагоустроенном доме стало трудно: тяжести не поднимать, на солнышке не сидеть, воды и дров принести – уже проблема. Нина Ивановна сходила на прием к Николаю Ивановичу Воложанину - тогдашнему директору завода, все рассказала. И на заводе нашли возможность выделить семье Гвяздовских трехкомнатную квартиру.
По выходу на заслуженный отдых скучно им было дома сидеть. Летом в лес по грибы ездили на поезде. Сойдут на полустаночке, побродят по лесу, чистым воздухом подышат. Все с пользой, тут и грибочки и интересное путешествие. Такие поездки, да еще и в близлежащие городки на экскурсию, Арию Марьяновичу, по долгу службы исколесившему всю Россию и ближнее зарубежье, для поддержки жизненного тонуса были просто необходимы.
А тут сын купил садовый участок. Наши ветераны снова были счастливы, с удовольствием трудились на земле, всю семью на зиму обеспечивали
овощами-фруктами, да еще с радостью общались с такими же ветеранами-мотозаводцами.
Снова все было хорошо. Только вот коварная болезнь не отпускала их обоих. Арий Марьянович болел тяжело и мучительно. Он ушел из жизни в июле прошлого года на 89-м году.
Больно Нине Ивановне говорить об этом, у самой здоровье неважное, да в марте-то исполнится 90 лет. Почему-то чаще всего вспоминает семейные праздники – дни рождения, получение наград, и особенно запомнился один из последних – 60 лет семейной жизни. Их пригласили в ЗАГС, где уже играла музыка и собрались все родственники и где для них молодые танцоры исполнили свадебный вальс. Нина Ивановна рассказывает, как часто они ездили в отпуск в разные города страны, как много видели… и вот все оборвалось, не стало самого родного человека. Поражает одно, ни смотря ни на что, она говорит: «Мы жили счастливо целых 63 года, трудились на совесть. Награды заработали. Дети наши, сын и дочь, выросли людьми достойными. Мы (сейчас только я) гордились и гордимся своими тремя внуками, пятью правнуками». По праву. Да и как не гордиться, в их семье четыре диплома о высшем образовании, четыре – о средне-техническом. А старший из правнуков учится на четвертом курсе архитектурной академии, остальные в школе да в садике. И снова Нина Ивановна с энтузиазмом говорит: «Жизнь продолжается!»
С днем рождения удивительная, добрая, сильная, мужественная женщина. Живите долго. Вы нужны своим детям, внукам и правнукам. Трудно им будет без вас.
Галина МОСУНОВА
ИЖ №9 2016
Культурное наследие 