Мозаика закулисья

Мозаика закулисья
11 января 2011
Нам часто говорят: для того чтобы стать настоящим патриотом, необходимо знать историю родного города, края, своей страны. Но что есть история, как не огромный калейдоскоп людей и их поступков, которые, как мелкие детали, укладываясь в огромное полотно причудливой мозаики, рисуют нам портрет эпохи. Или родного города. Или театра, который уже более полутора веков является гордостью Ирбита.

Вряд ли ошибусь, утверждая, что портрет Ирбитского драматического театра «выписан» людьми, которые на протяжении все этих 165 лет, буквально жили здесь, являясь неотъемлемой частью творческого коллектива. Можно, конечно, вспоминать великих, чьи имена золотыми буквами вписаны в историю театра. Но сегодня в канун юбилея, мы решили посмотреть на этот «портрет» чуть под другим углом. Мы попросили актрис театра Элеонору Землянскую, Зою Петренкову, Татьяну Холстинину, художественного руководителя Валерия Медведева и директора ирбитской драмы Виктора Мора рассказать читателям «Ирбитской жизнь» истории из «повседневной» жизни театра. Те, которые они считают забавными или наоборот значимыми. А ведь за каждой из них стоят люди. Люди, считавшие жизнь нашего театра и своей жизнью тоже. И вот какую мозаику мы получили.

Зоя Петренкова
Наверное, сразу надо сказать, что еще не так давно жизнь театр разительно отличалась от того, что происходит здесь сегодня. Это не значит, что было лучше или хуже. Просто было по-другому.
В годы советской власти сам уклад жизни отличался от современного. Мы были обязаны выполнять план: годовой, квартальный, месячный. Спектаклей огромное количество, как на сцене театра, так и «на выезде». Отчитывались регулярно перед горкомом. За нами такой контроль был! И ведь попробуй чего-нибудь не сделать.
Помню, тоже была очень холодная зима. И февраль месяц мы не ездили, хотя обязаны были работать «на выезде», и план был расписан чуть ли не на каждый день.
Но автобус в то время у театра был очень худой: весь насквозь дырявый, трясучий. И дирекция театра приняла решение: никуда не выезжать, так как на улице было ниже 30 градусов.
Короче говоря, недели две мы никуда не ездили. И вдруг нас всем коллективом вызывают в горком партии и заставляют директора театра отчитываться за месяц: почему мы так плохо работаем. Директор пытался что-то объяснить: «Так ведь морозы какие стоят!» На что ответ, конечно, последовал оригинальный: «А нечего на Деда Мороза пенять! Работать надо!»
И мы работали. Постоянно ездили по околотку. А каждая поездка – своя история.
Вот такой еще случай был. Поехали в Слободу Туринскую. Дороги тогда были ужасные. Стоило пройти дождю, они раскисали и превращались в одно сплошное грязевое болото.
Ну и однажды тоже застряли так по дороге. А в таких случаях администратор шел до ближайшей деревни и просил там трактор.
Приезжает, значит, за нами такой трактор. Причем пока за ним ходили, уже ночь наступила. В темноте трактор цепляет наш автобус на буксир и начинает его тащить. Причем для нас ужас ситуации заключался в том, что трактор то ехал по середине дороги, а автобус он за собой волок по обочине, чуть ли не по кювету.
Понятно, что всем было достаточно страшно и все притихли. И в этой ситуации Сморанов, был у нас в труппе такой актер (весьма импозантный мужчина, интелегентного вида, ходил всегда в золотых очках) на весь автобус вдруг как закричит: «Остановите! Я выйду!» И все напряжение, которое было в тот момент в автобусе как рукой сняло. Весь коллектив не выдержал и мы так хохатали над этой фразой.
***
Не последнее место в жизни актеров и всего творческого коллектива театра занимают и розыгрыши, которые коллеги регулярно устраивают друг другу. Вспомнились нашим героиням и такие истории

Элеонора Землянская
Играли «Женитьбу Бальзаминова» Островского. Причем это было недавно, лет пять назад. Я там играла сваху. Ну и конечно, по роли, выпиваю, так как героиня моя женщина особого склада: всегда, когда она приходит в дом главного героя, ее угощают вином.
Ну, а в театре естественно, на сцене никогда настоящего вина нет. Его заменяют или соком, или сладким чаем
И однажды во время спектакля, я подхожу к столу, наливаю себе полную рюмку (еще и пить очень хотелось в этот момент). Смотрю – больно цвет хороший. Отпила глоток – вкус странный. Выпила еще. Пытаюсь распробовать – непонятно. Допила целую рюмку, и тут до меня дошло – на сцену кто-то поставил бутылку настоящего вина. Мне дальше по роли надо играть пьянеющую женщину. А чего мне играть – мне уже и так хорошо. В образе, так сказать.
Сцена заканчивается. За кулисами я подхожу к нашему реквизитору – Галине Яковлевне. Спрашиваю: «Вы что в бутылке мне поставили, что налили?» Она еще удивилась так: «Сок», говорит. «Какой сок?»
И тут наши ребята молодые подбегают, хохочут все. «Элеонора Петровна, а вы что-нибудь заметили?» Оказывается, в тот день был какой-то праздник, вроде чей-то день рождения. И они решили вот так меня разыграть. Конечно, все посмеялись, но я сказала, чтобы все это было в последний раз.

Зоя Петренкова
Да, розыгрышей и безобидных шуток в театральном коллективе всегда хватает. Но всегда это оставалось своеобразной привилегией старшего поколения.
У меня тоже был такой случай. Я тогда только приехала в наш театр. И в одном из первых спектаклей мне нужно было вынести на сцену чемодан.
Все готово. Чемодан стоит у кулисы. Я к нему подхожу. Пробую поднять и понимаю, что он просто неподъемный. «В чем дело?» - думаю. Уже почти паниковать начинаю – мне же на сцену надо выходить. А рядом стоит Марья Арсентьевна. Улыбается и хитро так смотрит, что я буду делать. Ну, я себя в руки взяла и говорю: «Нет, пока не разгрузите – на сцену не пойду».
Делать нечего, пришлось ей чемодан разгружать. Я удивилась тогда силе этой женщины: оказалось, что в чемодан были уложены два груза, которыми на сцене крепят кулисы – железные болванки, каждая весом около 10, наверно, килограммов. Как она умудрилась их сама в этот чемодан «собрать» ума не приложу.

Элеонора Землянская
Кстати, невольными участниками наших курьезов были и зрители. Помню, однажды мы играли на выезде спектакль. В нем мой муж – Геннадий Елизарович Горланов -  исполнял роль милиционера.
И вот играем. Полный зал зрителей. Вдруг, во время спектакля, раздается какой-то шум на заднем плане, где-то на крыльце здания. И через весь зал к сцене бежит женщина: «Товарищ милиционер, товарищ милиционер! Идите там успокойте! Там молодежь на крыльце дерутся!»
И вот этот милиционер, а точнее актер нашего театра, посмотрел так внимательно на нас, на зрителей. Сказал «Сейчас!» и пошел жесткой такой походкой милиционерской туда на крыльцо. Только он вышел, там видимо все в рассыпную кинулись, и тишина.
Удивительно было, что зрители все это время тихо в зале сидели. И такое ощущение было, что все то ли на самом деле принимали происходящее за «чистую монету», то ли думали, что это часть спектакля
Ну а когда Геннадий Елизарович вернулся, мы уже смогли продолжить настоящее действие спектакля…
***
Не раз случались и ситуации, главными героями которых становились совсем не актеры театра, а люди, чей невидимый для зрителя труд, является залогом нормальной работы театра

Зоя Петренкова
Мне всегда очень нравилось ездить в Тавду. Небольшой вроде город, еще меньше Ирбита. Но нас всегда там очень радушно принимали. Причем мы выезжали туда на целый месяц, и на каждом спектакле был полный зал.
Там тоже был забавный случай. Оформление одного из спектаклей было ориентировано на сцену нашего театра. А у нас есть круг, который во время спектакля может поворачиваться.
И привезли такой спектакль в Тавду. Монтировщики начинают выставлять декорации и тут выясняется, что круг на сцене Тавдинского клуба, практически на двигается. Ну, кое как шевелиться! А спектакль не отменишь уже.
И что придумали наши монтировщики. Они заготовили несколько шестов. И в момент когда по ходу спектакля кругу надо было поворачиваться, они появлялись из-за кулис и этими шестами подталкивали его.

Татьяна Холстинина
Мы играли спектакль «Два клена». Темнота и быстрая перестановка на сцене. Тут и актеры и монтировщики, потому что за короткий интервал нужно многое что передвинуть на сцене. А в то время у нас работа зав труппой, помощник режиссера Марья Арсентьевна. И в один из дней на такой «перестановке» мы вдруг слышим голос Марьи Арсентьевны: «Уйдите с моей руки! Кто встал на мою руку! Отойдите, прошу!» И через мгновение буквально дают свет, а она практически по середине сцены сама стоит своей ногой на своей руке.

Зоя Петренкова
Был еще случай. Возили мы «на гастроли» преимущественно комедии. И одно время ездили по деревням со спектаклем «Житейская история». Но однажды планы изменились. Вместо «Историй» повезли спектакль по пьесе Островского. Приезжаем в деревню, а там на афише Дома культуры объявление - «Житейские истории». Мы к администратору «Нина Васильевна, ну что же вы! Мы же Островского привезли!» она на нас посмотрела, рукой махнула: «А! У вас каждый спектакль – житейская история!»
***
Но значимым для театра могли стать не только маленькие сюжеты из его жизни. Определяющим для ирбитской драмы стало десятилетие на пороге нового тысячелетия.

Валерий Медведев
Я до сих пор уверен, что годы начала моей работы в Ирбитском театре (а я пришел сюда в 1989 году) это были счастливейшие сезоны и для театра и в моей творческой биографии.
Во первых, это был богатейший репертуар, а, во вторых, здесь работала потрясающая труппа. Здесь пробовали свои силы начинающие режиссеры, которые потом стали истинными профессионалами. Такие как, например, Евгений Ланцов, который поставил на этой сцене «в ожидании Бибигона», «Паночку» и еще несколько замечательных спектаклей.
И в момент, когда театр стал муниципальным, и когда в здании переморозило систему отопления и просто жуткий холод был в гостинице, где жили наши актеры, в этот момент для театра настали тяжелые времена.
Актеры вынуждены были уезжать. Благо они нашли свое место в очень серьезных, солидных театрах. И, тем не менее, силами того костяка, который почти до сих пор сохранился в театре, мы продолжали работать. Мы убедили Виктора Александровича стать директором театра, и я считаю это было одно из самых важных событий в жизни театра в то время.
Ведь задача в то время была очень серьезная: не дать коммерческим структурам отнять у театра его здание. А такие планы в городе были. И вся наша работа в то время была направлена на сохранение театра, как творческой единицы.
С Людмилой Степановной Матисс мы приглашали в Ирбит молодых актеров.
Мы работали над новыми постановками, ставили спектакли один за другим. Был создан уникальный проект ирбитского театра – фестиваль «Ирбитские подмостки».
И я с благодарностью вспоминаю до сих пор людей, которые в течение 10 лет, пока длилась эта черная полоса нашего театра, продолжали работать для его сохранения. Не буду называть персонально, чтоб никого, случайно забыв, не обидеть. Но это люди, с которыми мы очень породнились за эти годы. Это была удивительная команда, которая готова была день и ночь работать, репетировать, играть спектакли, зарабатывать деньги для поддержания театра. Благодаря их стойкости, терпению, мужеству Ирбит может до сих пор городиться своим театром.
***
Но всякой черной полосе однажды приходи конец, и тогда начинается новая жизнь

Виктор Моор
Ну, история, на самом деле, удивительная и значимая для театра. А суть ее вот в чем: премьеру спектакля «Эти свободные бабочки» мы играли на площадке ДК Современник. Собственная сцена, а точнее все здание театра, было закрыто на ремонт.
И после спектакля на сцену, как это принято, для приветственного слова к актерам и зрителям поднялся глава города Владимир Анисимов. И он в тот вечер сказал самые главные для нас слова:: «Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы в Ирбите вновь открылся наш драматический театр». И слово свое он сдержал. Здание было отремонтировано. А наши проблемы стали медленно, но верно, находить свое решение. И во многом благодаря этому театр сегодня празднует свой 165-ый день рождения.

Юлия Берсенева



Текст сообщения*
Защита от автоматических сообщений