3 октября 2009
2 октября в Ирбитском драматическом театре открылся 164-ый театральный сезон. Спектакль «Еще не вечер» по пьесе Флорида Булешова и сезон открыл, и аплодисменты зрителей заслужил.
Не буду утверждать, что театр – моя большая страсть. Может быть, я просто не успела проникнуться жизнью театра, может быть, не уделяла достаточно много времени походам в театр, но, так или иначе, заядлым театралом меня назвать нельзя. Как, впрочем, и многих из нас. Но, стоит один раз побывать в том месте, которое журналисты часто в своих публикациях называют храмом Мельпомены (нередко, уже забыв, что же это за Мельпомена такая), и сразу понимаешь – здесь происходит что-то, чего нигде больше не увидишь. Тут же начинаешь в памяти перебирать правила этикета, и думать лихорадочно: «А руки в кармане я держу – это вроде бы не правильно… А может быть нужно было вместо брюк платье надеть… Ой, телефон отключить не забыть бы!». Словом, волнений хватает еще при входе в помещение театра. Оказавшись в ложе, волноваться не перестаешь. А вдруг не поймешь того, что поймут остальные, а вдруг режиссер хотел сказать совсем не это? А потом, когда актеры выйдут поклониться публике по традиции, становится ясно, что ты аплодируешь не со всеми вместе, - ты один в зале знаешь, почему артисты заслужили твоих аплодисментов. Потому что им, как всегда, удалось раскрыть для тебя что-то новое, то, чего раньше ты не замечал, чему не придавал значения, над чем не задумывался, пока не… Бывают и в жизни случаи такого прозрения, но жизнь категорична: то, что произошло, не оставишь в опустевшем зале, захватив только верное направление – как поступить в том или ином случае. Жизнь в нагрузку к опыту дает чувство вины, боль утраты чего-либо, горечь осознания совершенных ошибок. Жизнь – не театр. Но театр – жизнь, и актеры в ней – люди. Только им волшебным образом дана возможность перевоплощаться, жить, умирать и возрождаться столько, сколько нужно для того, чтобы зритель увидел множество примеров человеческого житья-бытья. Кинематограф, конечно, - тоже мастер моделирования жизненных ситуаций. Только также внимательно следить за поворотами сюжетного серпантина сидя перед экраном получается далеко не у всех и не всегда. В театре же осознаешь – для тебя здесь и сейчас играют актеры, будь внимателен - назад не перемотать. Как и в жизни.
Не скажу, что спектакль «Еще не вечер» прост для понимания. В основе спектакля – распространенная человеческая проблема – одиночество и потребность в любви. Потребность в том, чтобы любить и быть любимым. По сюжету, четыре старушки живут в комнате в доме престарелых. Дома их давно снесены, потому что администрация решила, что так лучше. Мужья их давно умерли. Но каждая помнит и мужа своего, и свой дом, и свою жизнь. И этими воспоминаниями наполнены дни и ночи. Воспоминания и сны – единственная реальность, которая доступна. Жить по уставу престарелого дома старушки (даже та из них, что «назначена старостой») не хотят, но смиряются с этим до поры до времени. До той минуты, когда появляется в их жизни Абдулла – пожилой кузнец, вызванный из степей чтобы подковать имеющегося в хозяйстве райцентра верблюда. Подковав три ноги животного, которое «плюется, невзирая на лица», Абдулла хочет отдохнуть и, отказываясь от номера в гостинице, требует вести его «к русским девкам». Так оказывается он в комнате четырех старушек. Дальше действие разворачивается стремительно: одна из старушек – Васена – просит Абдуллу взять ее замуж и забрать с собой в степь, в свой дом. Абдулла соглашается, и начинает уже вести себя как заправский жених. Васена сразу расцветает и впрямь становится настоящей невестой. Другая старушка, узнав, что избу Абдуллы строил ее муж, начинает упрашивать его, чтобы и ее взял с собою в степь. Соглашается Абдулла взять с собой и ее. Тут же возвращается и третья старушка – староста. Не трудно догадаться, что и она собралась за Абдуллой в степь. Четвертая обитательница комнаты, которая все это время спала, просыпается и тоже уговаривает Абдуллу забрать ее. Так все старушки становятся невестами одного жениха, готовыми уйти с ним - пусть в степь, но зато в свой собственный дом. Прихватив узелки, отправляются они в путь. По дороге им встречается чиновник, который и привел к ним Абдуллу. Чиновник заявляет, что не могут они уйти, потому что они - гордость райцентра, вышедшие на заслуженный отдых стахановки. «Это для вас они – стахановки, - говорит Абдулла, а для меня – женщины». «Куда же вы пойдете?», - не унимается чиновник. «Домой. У меня есть свой дом». При этих словах и появляется на сцене главный герой этой грустной пьесы – родной дом. Он возникает на горизонте – далекий и маленький, но такой манящий. В его окнах горит свет, видно, лампы зажжены. От него веет запахом истопленной печи. Там, около побеленной стены, свалены, верно, в кучу дрова, на гвозде висит, весь в соломе, потрепанный тулуп, рыжий кот, наевшись, спит на сундуке…
…Уходят старушки в степь за Абдуллой, за своей собственной жизнью. Потому что она еще не закончилась. Еще могут они чувствовать, любить, переживать. Потому что еще не вечер.
О чем спектакль? Да о любви, конечно. И аплодировали зрители в театре ее торжеству над всеми, кто пытается доказать, что ее не существует.
Ирина Бархатова
Не буду утверждать, что театр – моя большая страсть. Может быть, я просто не успела проникнуться жизнью театра, может быть, не уделяла достаточно много времени походам в театр, но, так или иначе, заядлым театралом меня назвать нельзя. Как, впрочем, и многих из нас. Но, стоит один раз побывать в том месте, которое журналисты часто в своих публикациях называют храмом Мельпомены (нередко, уже забыв, что же это за Мельпомена такая), и сразу понимаешь – здесь происходит что-то, чего нигде больше не увидишь. Тут же начинаешь в памяти перебирать правила этикета, и думать лихорадочно: «А руки в кармане я держу – это вроде бы не правильно… А может быть нужно было вместо брюк платье надеть… Ой, телефон отключить не забыть бы!». Словом, волнений хватает еще при входе в помещение театра. Оказавшись в ложе, волноваться не перестаешь. А вдруг не поймешь того, что поймут остальные, а вдруг режиссер хотел сказать совсем не это? А потом, когда актеры выйдут поклониться публике по традиции, становится ясно, что ты аплодируешь не со всеми вместе, - ты один в зале знаешь, почему артисты заслужили твоих аплодисментов. Потому что им, как всегда, удалось раскрыть для тебя что-то новое, то, чего раньше ты не замечал, чему не придавал значения, над чем не задумывался, пока не… Бывают и в жизни случаи такого прозрения, но жизнь категорична: то, что произошло, не оставишь в опустевшем зале, захватив только верное направление – как поступить в том или ином случае. Жизнь в нагрузку к опыту дает чувство вины, боль утраты чего-либо, горечь осознания совершенных ошибок. Жизнь – не театр. Но театр – жизнь, и актеры в ней – люди. Только им волшебным образом дана возможность перевоплощаться, жить, умирать и возрождаться столько, сколько нужно для того, чтобы зритель увидел множество примеров человеческого житья-бытья. Кинематограф, конечно, - тоже мастер моделирования жизненных ситуаций. Только также внимательно следить за поворотами сюжетного серпантина сидя перед экраном получается далеко не у всех и не всегда. В театре же осознаешь – для тебя здесь и сейчас играют актеры, будь внимателен - назад не перемотать. Как и в жизни.
Не скажу, что спектакль «Еще не вечер» прост для понимания. В основе спектакля – распространенная человеческая проблема – одиночество и потребность в любви. Потребность в том, чтобы любить и быть любимым. По сюжету, четыре старушки живут в комнате в доме престарелых. Дома их давно снесены, потому что администрация решила, что так лучше. Мужья их давно умерли. Но каждая помнит и мужа своего, и свой дом, и свою жизнь. И этими воспоминаниями наполнены дни и ночи. Воспоминания и сны – единственная реальность, которая доступна. Жить по уставу престарелого дома старушки (даже та из них, что «назначена старостой») не хотят, но смиряются с этим до поры до времени. До той минуты, когда появляется в их жизни Абдулла – пожилой кузнец, вызванный из степей чтобы подковать имеющегося в хозяйстве райцентра верблюда. Подковав три ноги животного, которое «плюется, невзирая на лица», Абдулла хочет отдохнуть и, отказываясь от номера в гостинице, требует вести его «к русским девкам». Так оказывается он в комнате четырех старушек. Дальше действие разворачивается стремительно: одна из старушек – Васена – просит Абдуллу взять ее замуж и забрать с собой в степь, в свой дом. Абдулла соглашается, и начинает уже вести себя как заправский жених. Васена сразу расцветает и впрямь становится настоящей невестой. Другая старушка, узнав, что избу Абдуллы строил ее муж, начинает упрашивать его, чтобы и ее взял с собою в степь. Соглашается Абдулла взять с собой и ее. Тут же возвращается и третья старушка – староста. Не трудно догадаться, что и она собралась за Абдуллой в степь. Четвертая обитательница комнаты, которая все это время спала, просыпается и тоже уговаривает Абдуллу забрать ее. Так все старушки становятся невестами одного жениха, готовыми уйти с ним - пусть в степь, но зато в свой собственный дом. Прихватив узелки, отправляются они в путь. По дороге им встречается чиновник, который и привел к ним Абдуллу. Чиновник заявляет, что не могут они уйти, потому что они - гордость райцентра, вышедшие на заслуженный отдых стахановки. «Это для вас они – стахановки, - говорит Абдулла, а для меня – женщины». «Куда же вы пойдете?», - не унимается чиновник. «Домой. У меня есть свой дом». При этих словах и появляется на сцене главный герой этой грустной пьесы – родной дом. Он возникает на горизонте – далекий и маленький, но такой манящий. В его окнах горит свет, видно, лампы зажжены. От него веет запахом истопленной печи. Там, около побеленной стены, свалены, верно, в кучу дрова, на гвозде висит, весь в соломе, потрепанный тулуп, рыжий кот, наевшись, спит на сундуке…
…Уходят старушки в степь за Абдуллой, за своей собственной жизнью. Потому что она еще не закончилась. Еще могут они чувствовать, любить, переживать. Потому что еще не вечер.
О чем спектакль? Да о любви, конечно. И аплодировали зрители в театре ее торжеству над всеми, кто пытается доказать, что ее не существует.
Ирина Бархатова
Культурное наследие 