11 сентября 2005
С тех пор как в Отечестве нашем заговорили о «новом мышлении», а народ, населяющий его города и веси начали одолевать всевозможные свободы и беспределы, прошло два десятилетия.
Взрослым, рассудительным очевидцам периода этой российской беды стало понятным – какой темный магический смысл вкладывался учителями и вдохновителями Перестройки тысячелетнего здания Российского государства в безобидные слова. Со всей ответственностью можно сказать, что подобных процессов мир не ведал. Теоретически перестраивать и строить можно все, что угодно, а практически – если разрешат, а еще конкретней – если есть средства, то есть, если деньги найдутся. Но так было не всегда.
Девять столетий на Руси храмы православные строила власть, ибо была частью пасомой паствы Церкви Православной, а подвластный народ миром усердствовал в Богу угодном деле кто руками, кто головой и деньгами.
При советской власти строили коммунизм, и было не до храмов. Их или разрушали, или грубо реконструировали под нужды безбожного большинства. И все же незначительная часть культовых зданий сохранилась благодаря милости и Промыслу Божьему и, конечно же, усердию горящих верой сердец. Средств на содержание религиозного минимума у безбедного советского народа было предостаточно, случалось, что и невероятное – добиваясь разрешения, строили и новые храмы, а уж несли и везли на такое строительство все возможно лучшее.
Чем славен древний город Ирбит сегодня, перечислять не устанешь, у всех на виду: изобилие всевозможных магазинов, во главе с восстановленным Пассажем, да сравнительно прибранное последнее пристанище бренных тел горожан – кладбище с уцелевшим Троицким храмом.
Почти двадцать лет ирбитчане «наслаждаются» всевозможной свободой, без парткомов и комсомольских комитетов, без пионерского энтузиазма и общих субботников, а еще очень многие и часто – без денег, хлеба, одежды и тепла. И если кто-то в отсутствие общей идеологии и порядка славит Ирбит на основании собственного понятия о правде и справедливости: лучшим молокозаводом, хлебозаводом и нефтебазой, даже не запинаясь за паперть храмов, уцелевшего и разрушенного, то обнищавшему, находящемуся в полуобмороке народу, не до культовых строек. И все же фундамент Пантелеймоновской часовни обнажили почти год назад, предоставив пространство вокруг установленного там креста под тропинки сокращающего длину своих дорог озабоченного люда и выгул хозяйских и бродячих собак. К осени стали надевать колокольню Сретенской церкви в леса реставраторы. Но самым значительным, хотя и незамеченным многими, стало событие закладки православного храма на Горе у городской больницы, у недостроенного родильного дома, и дальнейшее его строительство.
Как мало воспринимаемый серьезно, а скорее игнорируемый религиозной общественностью г. Ирбита – священник Русской Православной Церкви заграницей, то есть я, находящийся немало, хотя и временами, в городе по житейским обстоятельствам права и возможности участвовать в выше указанном событии не имел. И все же, проявив «дерзость» и интерес по внушению с Выше, не сомневаюсь, что от Бога я посетил место строительства. Впечатление превзошло все ожидания.
Не от лица поповского (пастыря овец пасущего), а всего личи, как верующий человек, профессиональный строитель, бывший и членом церковного совета, и старостой прихода в советский период, и участвовавший в строительстве нового Храма в г. Якутске в 80-е годы предупреждаю, прошу, советую и умоляю – остановитесь те, от кого это зависит.
Не гневите Бога и не смешите вчерашних атеистов. Ни при царской, ни при советской власти, такой тяп-ляп производить не разрешили бы. Почему? Тот, кто правильно понимает глубокий смысл русского слова – безобразие, тот увидит его в канонической искаженности плана цокольной (фундамент) части строения в его практической абсурдности. Не меньшее удивление вызывает тот пожертвованный строительный мусор, из которого изготовлен фундамент на далеко не скалистом основании, а уж стены из пенобетона, это, наверное, для евроотделки. Штукатурка на этом материале держится с трудом, да и сама крупность блоков тяжело держится обычным раствором, что называется «в купе», то есть вместе. Церковные фрески (роспись по мокрой штукатурке) там не держатся.
Здравый, и если хотите, практичный рассудок, может только удивляться диспропорции площади к высоте здания и толщине стен. Так на Руси не строили. Тяжело не вспомнить пословицу: «На, Боже, что нам негоже».
Тот, кто «поднялся» на этот «подвиг», должен бы вначале посетить так называемое «царское село» близ Ирбита, или уж для отрезвления посетить колхоз «Урал» или «Россию», чтобы увидеть с какой серьезностью, ответственностью и мастерством там строят помещения для животных.
Взяв во внимание, что это первый храм постсоветского периода в Ирбите и он для Бога (а Бог есть), и будут служить там не жрецы, а священники с молящимися людьми, то непотребство это надо разобрать. Ведь просто так другого, уже не поставить рядом. Не жилой ведь дом. Да и пример для подражания будет не лучшим. Даже современные попы себе и своим семьям такого качества домов не строят.
Устыдиться и покаяться надо, пока не поздно, а не то Господь попустит, если не революцию, то ураган или смерч, и картонный домик упадет от порыва ветра, о землетрясении и подумать страшно.
Спаси нас Господь и Пресвятая Богородица!
Иерей Виктор,
священник РПЦЗ.
Взрослым, рассудительным очевидцам периода этой российской беды стало понятным – какой темный магический смысл вкладывался учителями и вдохновителями Перестройки тысячелетнего здания Российского государства в безобидные слова. Со всей ответственностью можно сказать, что подобных процессов мир не ведал. Теоретически перестраивать и строить можно все, что угодно, а практически – если разрешат, а еще конкретней – если есть средства, то есть, если деньги найдутся. Но так было не всегда.
Девять столетий на Руси храмы православные строила власть, ибо была частью пасомой паствы Церкви Православной, а подвластный народ миром усердствовал в Богу угодном деле кто руками, кто головой и деньгами.
При советской власти строили коммунизм, и было не до храмов. Их или разрушали, или грубо реконструировали под нужды безбожного большинства. И все же незначительная часть культовых зданий сохранилась благодаря милости и Промыслу Божьему и, конечно же, усердию горящих верой сердец. Средств на содержание религиозного минимума у безбедного советского народа было предостаточно, случалось, что и невероятное – добиваясь разрешения, строили и новые храмы, а уж несли и везли на такое строительство все возможно лучшее.
Чем славен древний город Ирбит сегодня, перечислять не устанешь, у всех на виду: изобилие всевозможных магазинов, во главе с восстановленным Пассажем, да сравнительно прибранное последнее пристанище бренных тел горожан – кладбище с уцелевшим Троицким храмом.
Почти двадцать лет ирбитчане «наслаждаются» всевозможной свободой, без парткомов и комсомольских комитетов, без пионерского энтузиазма и общих субботников, а еще очень многие и часто – без денег, хлеба, одежды и тепла. И если кто-то в отсутствие общей идеологии и порядка славит Ирбит на основании собственного понятия о правде и справедливости: лучшим молокозаводом, хлебозаводом и нефтебазой, даже не запинаясь за паперть храмов, уцелевшего и разрушенного, то обнищавшему, находящемуся в полуобмороке народу, не до культовых строек. И все же фундамент Пантелеймоновской часовни обнажили почти год назад, предоставив пространство вокруг установленного там креста под тропинки сокращающего длину своих дорог озабоченного люда и выгул хозяйских и бродячих собак. К осени стали надевать колокольню Сретенской церкви в леса реставраторы. Но самым значительным, хотя и незамеченным многими, стало событие закладки православного храма на Горе у городской больницы, у недостроенного родильного дома, и дальнейшее его строительство.
Как мало воспринимаемый серьезно, а скорее игнорируемый религиозной общественностью г. Ирбита – священник Русской Православной Церкви заграницей, то есть я, находящийся немало, хотя и временами, в городе по житейским обстоятельствам права и возможности участвовать в выше указанном событии не имел. И все же, проявив «дерзость» и интерес по внушению с Выше, не сомневаюсь, что от Бога я посетил место строительства. Впечатление превзошло все ожидания.
Не от лица поповского (пастыря овец пасущего), а всего личи, как верующий человек, профессиональный строитель, бывший и членом церковного совета, и старостой прихода в советский период, и участвовавший в строительстве нового Храма в г. Якутске в 80-е годы предупреждаю, прошу, советую и умоляю – остановитесь те, от кого это зависит.
Не гневите Бога и не смешите вчерашних атеистов. Ни при царской, ни при советской власти, такой тяп-ляп производить не разрешили бы. Почему? Тот, кто правильно понимает глубокий смысл русского слова – безобразие, тот увидит его в канонической искаженности плана цокольной (фундамент) части строения в его практической абсурдности. Не меньшее удивление вызывает тот пожертвованный строительный мусор, из которого изготовлен фундамент на далеко не скалистом основании, а уж стены из пенобетона, это, наверное, для евроотделки. Штукатурка на этом материале держится с трудом, да и сама крупность блоков тяжело держится обычным раствором, что называется «в купе», то есть вместе. Церковные фрески (роспись по мокрой штукатурке) там не держатся.
Здравый, и если хотите, практичный рассудок, может только удивляться диспропорции площади к высоте здания и толщине стен. Так на Руси не строили. Тяжело не вспомнить пословицу: «На, Боже, что нам негоже».
Тот, кто «поднялся» на этот «подвиг», должен бы вначале посетить так называемое «царское село» близ Ирбита, или уж для отрезвления посетить колхоз «Урал» или «Россию», чтобы увидеть с какой серьезностью, ответственностью и мастерством там строят помещения для животных.
Взяв во внимание, что это первый храм постсоветского периода в Ирбите и он для Бога (а Бог есть), и будут служить там не жрецы, а священники с молящимися людьми, то непотребство это надо разобрать. Ведь просто так другого, уже не поставить рядом. Не жилой ведь дом. Да и пример для подражания будет не лучшим. Даже современные попы себе и своим семьям такого качества домов не строят.
Устыдиться и покаяться надо, пока не поздно, а не то Господь попустит, если не революцию, то ураган или смерч, и картонный домик упадет от порыва ветра, о землетрясении и подумать страшно.
Спаси нас Господь и Пресвятая Богородица!
Иерей Виктор,
священник РПЦЗ.
Культурное наследие 