17 апреля 2020
Долгим ли будет вызванный коронавирусом кризис, зачем российскому правительству поддерживать парикмахеров и где в условиях пандемии самое безопасное место на Земле? Anews разбирался в этом вместе с экономистом и политологом Владимиром Климановым.
Россия замерла в режиме самоизоляции из-за коронавируса: люди сидят по домам, закрыты непродовольственные магазины, кинотеатры, салоны красоты и фитнес-клубы, остановились многие производства. Работодателей обязали платить зарплату, но не объяснили как. Без работы могут остаться миллионы, прогнозируют Эксперты Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования.
Экономист, директор Центра региональной политики РАНХиГС Владимир Климанов уверен, что административные меры при карантине необходимы. Британия - хороший пример страны, где с карантином опоздали: «Первоначально отношение к вирусу было лояльным, а затем ситуация ударила и по королевской семье, и по премьер-министру». У России под боком еще один пример: Белоруссия, где карантин не объявлен до сих пор, несмотря на почти три десятка смертельных случаев. Климанов называет такое поведение «странным».
Важно понять, что будет в России после карантина и как государство должно действовать в этой ситуации, чтобы смягчить удар.
Многолетний кризис
По выражению французского президента Макрона, мы в состоянии войны с невидимым врагом. Климанов констатирует: сейчас «никто не понимает степень разрушения», ясно лишь, что наступил серьезный кризис.
«Медицинская составляющая мне не ясна. Хочется верить в слова тех специалистов, которые предполагают, что все это закончится к началу лета или к сентябрю. Но независимо от медицинского прогноза, экономическое восстановление займет не месяцы, а годы после пика этого кризиса», - прогнозирует экономист.
Он объясняет это двумя процессами: кризис не только губит локальные рынки, но и разрывает сложные технологические связи. Например, судьба сельского хозяйства под вопросом из-за остановки импорта сельхозтехники и биодобавок. В похожей ситуации полиграфия, где используется много импортных компонентов. «Кризис может наступить не из-за коллапса в самой отрасли, а в силу того, что разваливаются устоявшиеся цепочки хозяйственных связей», - констатировал Климанов.
Быстро такие потери не компенсировать: «Мы видим множество мировых событий, которые отложили на год, а некоторые – на два, как, например, чемпионат Европы по футболу и Олимпийские игры... Невозможно обратно «утрамбовать» эти процессы так, чтобы все восстановилось, скажем, к осени 2020. Даже если чудесным образом пандемия закончится».
От бедности к нищете
Остановка предприятий запускает целую цепь реакций: сокращение спроса на нефть и ее добычу, урезание бюджета, невыплата заработной платы, проблемы в регионах, доходы которых формируются за счет НДФЛ и налога на прибыль.
Что это означает для России? «Есть неблагоприятный сценарий, который предполагает 10%-ное снижение ВВП по итогам 2020 года. С падением доходов населения сложнее... Главная часть – зарплаты. Сокращение точно будет. Но как сильно они упадут, зависит от того, как долго продлятся эти карантинные меры, насколько глубоко уйдет в кризис ситуация с разрывом цепочек и сокращением спроса», - рассуждает Климанов.
По оценке Института исследований и экспертизы ВЭБ.РФ Российская экономика во втором квартале 2020 года может упасть на 18% из-за режима самоизоляции и обвала цен на нефть. Реальные располагаемые доходы населения сократятся на 17,5%. Правда, эксперты надеются, что дальше начнется бодрое восстановление: спад экономики по итогам года составит 3,2%, но в 2021 Россию ждет бодрый рост - выше 4% ВВП.
Что можно сделать
Антикризисные меры принимаются на разных уровнях: их вводят указами президента, постановлениями правительства, Госдума спешно принимает законы. Но все эти меры пока предусматривают косвенную поддержку. Этого недостаточно, уверен Климанов.
«Нужна прямая поддержка бизнеса, прежде всего малого... Поддержка не в виде отсрочек по платежам или беспроцентных кредитов, которые уже выдают. [Нужно] прямое субсидирование предприятий, которые никогда не попадут в категорию системообразующих и потому не могут претендовать на прямую господдержку в обычных условиях», - говорит профессор.
Государство должно научиться по-новому выбирать тех, кого поддерживать, и сделать это быстро. «Ситуация, близкая к чрезвычайной. И потому просчитывать эффективность мер в обычном виде нельзя. Например, рассчитывая эффект для бюджета или рост экономической эффективности. Неправильно это», - говорит Климанов.
Кому помочь в первую очередь
Есть жертвы, которые на виду: авиаперевозки, туризм, общественное питание и досуг. Но есть и другие отрасли, которые при карантине и на фоне экономического спада пострадают. Например, указывает профессор, в кризисном положении оказались малые нефтяные компании, разрабатывающие локальные месторождения. У них «нет возможностей для маневра, часто нет резервов». А «мы привыкли считать нефтянку очень прибыльной отраслью».
О деньгах в нынешнее время должен забыть не только бизнес, но и государство. Есть два других показателя, по которым надо выбирать тех, кого поддержать.
Первый - занятость. «Сокращение занятости хуже, чем падение прибыли, государству невыгодно появление большой массы безработных».
Второй - выпуск товаров, которые пользуются спросом на рынке. «Здесь пострадавшие могут быть очень необычными: например, в СМИ заговорили о кризисе в парикмахерских услугах», - приводит пример Климанов. Абсолютное большинство салонов красоты - это мелкий бизнес, и резервов у него нет. А когда исчезают товары и услуги, которыми пользуются все, - это уже не экономические, а социальные потери. «Такими рынками надо заниматься срочно, сразу после снятия карантина», - призывает он.
Деньги надо научиться тратить
Климанов уверен, что государственные финансы вполне готовы к нынешнему кризису. Ситуация хуже, чем на рубеже 2008 и 2009 годов, в начале прошлого кризиса. Но резервы есть: «Только ликвидных государственных активов на счетах Центробанка 18 трлн рублей почти: 15 трлн. федеральных и более 2 трлн. региональных. Объем некоторых резервов оказался даже избыточным. Мы проводили политику сдерживания расходов, которая наталкивалась на критику. Но сейчас накопленные остатки на счетах и средства ФНБ помогут смягчить удар».
Главный вопрос в том, куда эти резервы направить и как это организовать. Кризис затрагивает регионы по-разному, и нужны быстрые схемы предоставления помощи, указывает Климанов: «Федеральный центр должен очень четко слышать о потребностях регионов... Нужно понимать: если в публичном пространстве появляется информация о том, что средств на что-то не хватает, значит, ситуация уже проблемная».
Из этого подхода есть важное исключение - здравоохранение. «В этой сфере у регионов нет возможностей ни бюджетных, ни административных что-то сильно поменять. И здесь федеральное влияние должно быть сильным».
Москва расплачивается, регионы набирают силу
Усиление регионов уже проявляет себя, и это последствие пандемии. Региональный уровень принятия решений становится главным в условиях кризиса. «Степень жесткости применяемых мер может быть различна», - указывает профессор.
Кризисная ситуация четко разделила страну: Москва живет по одним законам, регионы - по другим. Сейчас на столицу приходится большинство заболевших, потому что Москва - главный контактёр с внешним миром. Здесь самый строгий режим самоизоляции, который, по оценкам экспертов, продлится дольше, чем в целом по стране.
О растущей самостоятельности регионов пишет и фонд «Петербургская политика»: мартовский рейтинг открывает раздел «вирусного суверенитета». В 14 регионах степень автономности решений оценивается как высокая, при этом прямой связи с остротой ситуации нет. В этой категории Республика Алтай, где вовсе нет заболевших, а также Карелия, Томская область и Севастополь, где выявленных больных COVID-19 меньше десятка.
Самое безопасное место на Земле
Коронавирус - своеобразная шокирующая инновация. Марш болезни по России напоминает профессору теорию пространственной диффузии инноваций шведа Торстена Хагерстранда. Эта теория объясняет, как распространяется нововведение. Один из главных путей - волновым образом из ядра, которым в России выступает почти всегда Москва. «Пространственные законы распространения болезни напоминают это. Мы видим, что Подмосковье оказалось в этой волне в первую очередь. И болезнь, зародившись в Москве, расходится по всей стране», - указывает он.
В последнюю очередь такое волновое явление докатится до Тывы. На территории республики находится точка на планете, наиболее удаленная от всех морей, отмечает Климанов. Да и железной дороги нет. Опасные явления, как нынешняя пандемия, туда тоже дойдут «в последнюю очередь».
Александр Носков
Anews.com
Россия замерла в режиме самоизоляции из-за коронавируса: люди сидят по домам, закрыты непродовольственные магазины, кинотеатры, салоны красоты и фитнес-клубы, остановились многие производства. Работодателей обязали платить зарплату, но не объяснили как. Без работы могут остаться миллионы, прогнозируют Эксперты Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования.
Экономист, директор Центра региональной политики РАНХиГС Владимир Климанов уверен, что административные меры при карантине необходимы. Британия - хороший пример страны, где с карантином опоздали: «Первоначально отношение к вирусу было лояльным, а затем ситуация ударила и по королевской семье, и по премьер-министру». У России под боком еще один пример: Белоруссия, где карантин не объявлен до сих пор, несмотря на почти три десятка смертельных случаев. Климанов называет такое поведение «странным».
Важно понять, что будет в России после карантина и как государство должно действовать в этой ситуации, чтобы смягчить удар.
Многолетний кризис
По выражению французского президента Макрона, мы в состоянии войны с невидимым врагом. Климанов констатирует: сейчас «никто не понимает степень разрушения», ясно лишь, что наступил серьезный кризис.
«Медицинская составляющая мне не ясна. Хочется верить в слова тех специалистов, которые предполагают, что все это закончится к началу лета или к сентябрю. Но независимо от медицинского прогноза, экономическое восстановление займет не месяцы, а годы после пика этого кризиса», - прогнозирует экономист.
Он объясняет это двумя процессами: кризис не только губит локальные рынки, но и разрывает сложные технологические связи. Например, судьба сельского хозяйства под вопросом из-за остановки импорта сельхозтехники и биодобавок. В похожей ситуации полиграфия, где используется много импортных компонентов. «Кризис может наступить не из-за коллапса в самой отрасли, а в силу того, что разваливаются устоявшиеся цепочки хозяйственных связей», - констатировал Климанов.
Быстро такие потери не компенсировать: «Мы видим множество мировых событий, которые отложили на год, а некоторые – на два, как, например, чемпионат Европы по футболу и Олимпийские игры... Невозможно обратно «утрамбовать» эти процессы так, чтобы все восстановилось, скажем, к осени 2020. Даже если чудесным образом пандемия закончится».
От бедности к нищете
Остановка предприятий запускает целую цепь реакций: сокращение спроса на нефть и ее добычу, урезание бюджета, невыплата заработной платы, проблемы в регионах, доходы которых формируются за счет НДФЛ и налога на прибыль.
Что это означает для России? «Есть неблагоприятный сценарий, который предполагает 10%-ное снижение ВВП по итогам 2020 года. С падением доходов населения сложнее... Главная часть – зарплаты. Сокращение точно будет. Но как сильно они упадут, зависит от того, как долго продлятся эти карантинные меры, насколько глубоко уйдет в кризис ситуация с разрывом цепочек и сокращением спроса», - рассуждает Климанов.
По оценке Института исследований и экспертизы ВЭБ.РФ Российская экономика во втором квартале 2020 года может упасть на 18% из-за режима самоизоляции и обвала цен на нефть. Реальные располагаемые доходы населения сократятся на 17,5%. Правда, эксперты надеются, что дальше начнется бодрое восстановление: спад экономики по итогам года составит 3,2%, но в 2021 Россию ждет бодрый рост - выше 4% ВВП.
Что можно сделать
Антикризисные меры принимаются на разных уровнях: их вводят указами президента, постановлениями правительства, Госдума спешно принимает законы. Но все эти меры пока предусматривают косвенную поддержку. Этого недостаточно, уверен Климанов.
«Нужна прямая поддержка бизнеса, прежде всего малого... Поддержка не в виде отсрочек по платежам или беспроцентных кредитов, которые уже выдают. [Нужно] прямое субсидирование предприятий, которые никогда не попадут в категорию системообразующих и потому не могут претендовать на прямую господдержку в обычных условиях», - говорит профессор.
Государство должно научиться по-новому выбирать тех, кого поддерживать, и сделать это быстро. «Ситуация, близкая к чрезвычайной. И потому просчитывать эффективность мер в обычном виде нельзя. Например, рассчитывая эффект для бюджета или рост экономической эффективности. Неправильно это», - говорит Климанов.
Кому помочь в первую очередь
Есть жертвы, которые на виду: авиаперевозки, туризм, общественное питание и досуг. Но есть и другие отрасли, которые при карантине и на фоне экономического спада пострадают. Например, указывает профессор, в кризисном положении оказались малые нефтяные компании, разрабатывающие локальные месторождения. У них «нет возможностей для маневра, часто нет резервов». А «мы привыкли считать нефтянку очень прибыльной отраслью».
О деньгах в нынешнее время должен забыть не только бизнес, но и государство. Есть два других показателя, по которым надо выбирать тех, кого поддержать.
Первый - занятость. «Сокращение занятости хуже, чем падение прибыли, государству невыгодно появление большой массы безработных».
Второй - выпуск товаров, которые пользуются спросом на рынке. «Здесь пострадавшие могут быть очень необычными: например, в СМИ заговорили о кризисе в парикмахерских услугах», - приводит пример Климанов. Абсолютное большинство салонов красоты - это мелкий бизнес, и резервов у него нет. А когда исчезают товары и услуги, которыми пользуются все, - это уже не экономические, а социальные потери. «Такими рынками надо заниматься срочно, сразу после снятия карантина», - призывает он.
Деньги надо научиться тратить
Климанов уверен, что государственные финансы вполне готовы к нынешнему кризису. Ситуация хуже, чем на рубеже 2008 и 2009 годов, в начале прошлого кризиса. Но резервы есть: «Только ликвидных государственных активов на счетах Центробанка 18 трлн рублей почти: 15 трлн. федеральных и более 2 трлн. региональных. Объем некоторых резервов оказался даже избыточным. Мы проводили политику сдерживания расходов, которая наталкивалась на критику. Но сейчас накопленные остатки на счетах и средства ФНБ помогут смягчить удар».
Главный вопрос в том, куда эти резервы направить и как это организовать. Кризис затрагивает регионы по-разному, и нужны быстрые схемы предоставления помощи, указывает Климанов: «Федеральный центр должен очень четко слышать о потребностях регионов... Нужно понимать: если в публичном пространстве появляется информация о том, что средств на что-то не хватает, значит, ситуация уже проблемная».
Из этого подхода есть важное исключение - здравоохранение. «В этой сфере у регионов нет возможностей ни бюджетных, ни административных что-то сильно поменять. И здесь федеральное влияние должно быть сильным».
Москва расплачивается, регионы набирают силу
Усиление регионов уже проявляет себя, и это последствие пандемии. Региональный уровень принятия решений становится главным в условиях кризиса. «Степень жесткости применяемых мер может быть различна», - указывает профессор.
Кризисная ситуация четко разделила страну: Москва живет по одним законам, регионы - по другим. Сейчас на столицу приходится большинство заболевших, потому что Москва - главный контактёр с внешним миром. Здесь самый строгий режим самоизоляции, который, по оценкам экспертов, продлится дольше, чем в целом по стране.
О растущей самостоятельности регионов пишет и фонд «Петербургская политика»: мартовский рейтинг открывает раздел «вирусного суверенитета». В 14 регионах степень автономности решений оценивается как высокая, при этом прямой связи с остротой ситуации нет. В этой категории Республика Алтай, где вовсе нет заболевших, а также Карелия, Томская область и Севастополь, где выявленных больных COVID-19 меньше десятка.
Самое безопасное место на Земле
Коронавирус - своеобразная шокирующая инновация. Марш болезни по России напоминает профессору теорию пространственной диффузии инноваций шведа Торстена Хагерстранда. Эта теория объясняет, как распространяется нововведение. Один из главных путей - волновым образом из ядра, которым в России выступает почти всегда Москва. «Пространственные законы распространения болезни напоминают это. Мы видим, что Подмосковье оказалось в этой волне в первую очередь. И болезнь, зародившись в Москве, расходится по всей стране», - указывает он.
В последнюю очередь такое волновое явление докатится до Тывы. На территории республики находится точка на планете, наиболее удаленная от всех морей, отмечает Климанов. Да и железной дороги нет. Опасные явления, как нынешняя пандемия, туда тоже дойдут «в последнюю очередь».
Александр Носков
Anews.com
Культурное наследие 