11 февраля 2008
Если люди, облеченные властью и полномочиями не хотят ничего сделать, что остается человеку, только отдаться на произвол судьбы. Впрочем, и в этом случае тоже нужно ждать ее решения, тогда как жизнь невыносима уже сейчас, поэтому губы сами собой шепчут, вымаливая у нее скорую смерть. Страшно, когда человек никому не нужен. Совсем никому, ни родной сестре, ни чиновникам, работающим в организации, как будто в насмешку названным «Социальная помощь», ни медикам почти уже забывшим клятву Гиппократа, никому. Как за соломинку ухватился за протянутую руку помощи соседки Нины, пожилой и больной женщины, у которой сейчас на ее общежитских 8 квадратных метрах общей площади, лежит, так как не ходячий, на одеяле возле батареи. Она же его и кормит и обихаживает на свои 3 тысячи пенсионных денег. «Живет» Валентин Георгиевич Брюшков так с 1 февраля сего года…
До этого дня Валентин Георгиевич особо на жизнь не жаловался. Правда, не баловала она его, сын погиб в автокатастрофе, с мотозавода, которому он почти полвека отдал, сократили, но ничего жить было можно, главное есть хоть и небольшая пенсия 1700 рублей, а все какие никакие деньги. С женой уж более пяти лет, как в разводе. Один он как перст на земле. У родной сестры своя семья, да еще их больная 90-летняя мать на ее руках, куда ей еще такая обуза. Хоть и есть ноги, да после перелома шейки бедра, передвигаться может Валентин Георгиевич только на костылях. Работать такого калеку, как он, нигде не брали, поэтому, когда комендант общежития по улице Советской, 105, где у него своя комнатка, усиленно похлопотала, чтобы взяли его электриком в санаторий на «Белой горке», рад был несказанно. Года четыре там же жил и харчился, кое-какой заработок имел. Из одежды у его брюки, фуфайка, да то, что на тело надето, а больше ничего и не надо было. Сам никуда не выезжал и к себе гостей не ждал. А в январе, вроде не ударял нигде, на второй здоровой ноге палец стал болеть и опухать. Терпел, пока мог. Потом палец чернеть начал, и тут уж медсестра санатория настояла, что бы ехал он в ЦГБ. Там хирург сказал, что нужно ампутировать ногу до колена, а когда Валентин Георгиевич не согласился, а после подписал официальную бумагу об отказе, ему ампутировали палец и скоро предложили покинуть лечебное заведение. Попросту говоря, человека, у которого начальная стадия гангрены, выбросили на произвол судьбы. Так как сам идти не мог, привезли к общежитию на машине "Скорой помощи", положили у квартиры Нины Дмитриевны и уехали.
Надо было начинать «новую» жизнь. Только где и как. Его комната за четыре года отсутствия превратилась в нежилую, рамы от старости не закрываются, одного стекла нет, электропроводка вовсе отсутствует, отопления почти нет, хорошо еще никого туда не заселили, а его не выселили. Тем более и повод для этого есть, более 30 тысяч рублей задолжал ЖКХ Валентин Георгиевич и можно, и нужно бы на него по закону в суд подать. Только что с него взять. Если даже не пить и не есть, а все пенсионные деньги перечислять на выплату долга, все равно полтора года уйдет, а за это время новый долг накопится… Сейчас по указанию Т. Волковой, главного инженера МУ «Служба единого заказчика Южного района», в скором порядке квартиру приводят в жилое помещение, для чего забивают окно фанерой, делают электропроводку, прочистили батарею. Работники ЖКХ собирают зимние вещи, кто-нибудь принесет электроплитку, даст чайник, кастрюльку, немудрящую посуду. Нина Дмитриевна выделит стол и стул…, все это уже делается, только воспользоваться всем этим Валентину Георгиевичу будет сложно, он ведь не ходячий совсем. Ему уход нужен или лучше того, как ему хочется, чтобы отправили его в дом старчества. Только об этом даже мечтать не приходится. По словам Н.С. Никифоровой, начальника отдела Управления социальной зашиты по семейной политике, опеки и попечительства, социальных гарантий и льгот, чтобы подать заявку на получение путевки в дом для престарелых нужно собрать большой пакет документов, только одних справок более 10 штук. Беда в том, что даже в том случае, если Валентину Георгиевичу помогут это осилить, так как в иных кабинетах необходимо его присутствие и нужно будет нанимать водителя, то все равно все это пустая затея. Очередь туда на 1 января 2008 года составляет 23 человека (город и район), а область в год выдает не более четырех путевок. Бывает, что и одну путевку. Не нужно быть математиком, чтобы сосчитать, сколько лет уйдет на бесплодные ожидания. На помощь социального работника тоже надеяться не приходится, по словам Н.В. Барановой заведующей 3-го отделения социальной помощи на дому, за каждую услугу нужно платить, а денег у Брюшкова нет. «Потом он не ходячий, - подытоживая наш разговор, сказала Наталья Валентиновна, - дома у него антисанитария, а наши работники не домработницы, они только поддерживают чистоту».
Пока медики и социальные работники спихивают его друг на друга, соседка Нина Дмитриевна, совершенно посторонний человек, готовит Валентину Георгиевичу суп, и чтобы подбодрить больного к чаю покупает печенье. На дорогостоящие медикаменты, жизненно необходимые после операции у нее денег нет. Сама еле концы с концами сводит. Боль же такая, что Валентин Георгиевич часто впадает в забытье. А когда из него выходит, ему становится очень страшно, ведь пока он здесь, рядом живой человек, а когда боле - менее подлатают квартиру и перенесут его туда, он останется совсем один. И тогда по его словам у него только один выход – петля…
Наверное, в своей жизни, Валентин Георгиевич не все делал правильно. Бывало, что сильно выпивал, отсидел в местах лишения свободы, не сберег семью, сына. Не сумел вовремя надбавку к пенсии оформить, была бы хоть какая-то надежда на социального работника, да многое, по его словам, было сделано не так, но, сейчас ему больно. Зачем же его еще бить под дых, вот так, чтобы не возможности вздохнуть…
Елена Абрамова
Когда статья уже было готова, меня просили связаться с Л.П. Костенко начальником Управления защиты населения, которая по телефону заверила, что их служба в данном случае не может здесь фигурировать, так как помощь Брюшкову нужна медицинская. А вот уж когда он будет здоров и придет к ним с заполненной медицинской картой, тогда можно будет начать заполнять документы на интернат для престарелых и… (смотри выше о десяти справках и номере очередности).
Буквально тут же по телефону меня аргументировано заверила в том, что помощь в данном случае нужна только социальная И.О.Ильиных замглавного врача ЦГБ по лечебной части…
До этого дня Валентин Георгиевич особо на жизнь не жаловался. Правда, не баловала она его, сын погиб в автокатастрофе, с мотозавода, которому он почти полвека отдал, сократили, но ничего жить было можно, главное есть хоть и небольшая пенсия 1700 рублей, а все какие никакие деньги. С женой уж более пяти лет, как в разводе. Один он как перст на земле. У родной сестры своя семья, да еще их больная 90-летняя мать на ее руках, куда ей еще такая обуза. Хоть и есть ноги, да после перелома шейки бедра, передвигаться может Валентин Георгиевич только на костылях. Работать такого калеку, как он, нигде не брали, поэтому, когда комендант общежития по улице Советской, 105, где у него своя комнатка, усиленно похлопотала, чтобы взяли его электриком в санаторий на «Белой горке», рад был несказанно. Года четыре там же жил и харчился, кое-какой заработок имел. Из одежды у его брюки, фуфайка, да то, что на тело надето, а больше ничего и не надо было. Сам никуда не выезжал и к себе гостей не ждал. А в январе, вроде не ударял нигде, на второй здоровой ноге палец стал болеть и опухать. Терпел, пока мог. Потом палец чернеть начал, и тут уж медсестра санатория настояла, что бы ехал он в ЦГБ. Там хирург сказал, что нужно ампутировать ногу до колена, а когда Валентин Георгиевич не согласился, а после подписал официальную бумагу об отказе, ему ампутировали палец и скоро предложили покинуть лечебное заведение. Попросту говоря, человека, у которого начальная стадия гангрены, выбросили на произвол судьбы. Так как сам идти не мог, привезли к общежитию на машине "Скорой помощи", положили у квартиры Нины Дмитриевны и уехали.
Надо было начинать «новую» жизнь. Только где и как. Его комната за четыре года отсутствия превратилась в нежилую, рамы от старости не закрываются, одного стекла нет, электропроводка вовсе отсутствует, отопления почти нет, хорошо еще никого туда не заселили, а его не выселили. Тем более и повод для этого есть, более 30 тысяч рублей задолжал ЖКХ Валентин Георгиевич и можно, и нужно бы на него по закону в суд подать. Только что с него взять. Если даже не пить и не есть, а все пенсионные деньги перечислять на выплату долга, все равно полтора года уйдет, а за это время новый долг накопится… Сейчас по указанию Т. Волковой, главного инженера МУ «Служба единого заказчика Южного района», в скором порядке квартиру приводят в жилое помещение, для чего забивают окно фанерой, делают электропроводку, прочистили батарею. Работники ЖКХ собирают зимние вещи, кто-нибудь принесет электроплитку, даст чайник, кастрюльку, немудрящую посуду. Нина Дмитриевна выделит стол и стул…, все это уже делается, только воспользоваться всем этим Валентину Георгиевичу будет сложно, он ведь не ходячий совсем. Ему уход нужен или лучше того, как ему хочется, чтобы отправили его в дом старчества. Только об этом даже мечтать не приходится. По словам Н.С. Никифоровой, начальника отдела Управления социальной зашиты по семейной политике, опеки и попечительства, социальных гарантий и льгот, чтобы подать заявку на получение путевки в дом для престарелых нужно собрать большой пакет документов, только одних справок более 10 штук. Беда в том, что даже в том случае, если Валентину Георгиевичу помогут это осилить, так как в иных кабинетах необходимо его присутствие и нужно будет нанимать водителя, то все равно все это пустая затея. Очередь туда на 1 января 2008 года составляет 23 человека (город и район), а область в год выдает не более четырех путевок. Бывает, что и одну путевку. Не нужно быть математиком, чтобы сосчитать, сколько лет уйдет на бесплодные ожидания. На помощь социального работника тоже надеяться не приходится, по словам Н.В. Барановой заведующей 3-го отделения социальной помощи на дому, за каждую услугу нужно платить, а денег у Брюшкова нет. «Потом он не ходячий, - подытоживая наш разговор, сказала Наталья Валентиновна, - дома у него антисанитария, а наши работники не домработницы, они только поддерживают чистоту».
Пока медики и социальные работники спихивают его друг на друга, соседка Нина Дмитриевна, совершенно посторонний человек, готовит Валентину Георгиевичу суп, и чтобы подбодрить больного к чаю покупает печенье. На дорогостоящие медикаменты, жизненно необходимые после операции у нее денег нет. Сама еле концы с концами сводит. Боль же такая, что Валентин Георгиевич часто впадает в забытье. А когда из него выходит, ему становится очень страшно, ведь пока он здесь, рядом живой человек, а когда боле - менее подлатают квартиру и перенесут его туда, он останется совсем один. И тогда по его словам у него только один выход – петля…
Наверное, в своей жизни, Валентин Георгиевич не все делал правильно. Бывало, что сильно выпивал, отсидел в местах лишения свободы, не сберег семью, сына. Не сумел вовремя надбавку к пенсии оформить, была бы хоть какая-то надежда на социального работника, да многое, по его словам, было сделано не так, но, сейчас ему больно. Зачем же его еще бить под дых, вот так, чтобы не возможности вздохнуть…
Елена Абрамова
Когда статья уже было готова, меня просили связаться с Л.П. Костенко начальником Управления защиты населения, которая по телефону заверила, что их служба в данном случае не может здесь фигурировать, так как помощь Брюшкову нужна медицинская. А вот уж когда он будет здоров и придет к ним с заполненной медицинской картой, тогда можно будет начать заполнять документы на интернат для престарелых и… (смотри выше о десяти справках и номере очередности).
Буквально тут же по телефону меня аргументировано заверила в том, что помощь в данном случае нужна только социальная И.О.Ильиных замглавного врача ЦГБ по лечебной части…
Культурное наследие 