18 октября 2004
Александр Анатольевич Удинцев – заведующий неврологическим отделением центральной городской больницы. Именно к нему люди стремятся попасть, во что бы то ни стало, и терпеливо ждут очереди, чтобы лечь в отделение. Врач Удинцев очень занятый человек, и у него нет ни минуты свободного времени. «Работа и еще раз работа. Мои больные требуют постоянного внимания», - говорит он. Про него говорят коллеги, что это врач от Бога. Бескорыстен, высокий профессионал, специалист, ни при каких обстоятельствах не изменяющий своему врачебному долгу. Признание Александра Анатольевича лучшим врачом города в 2004 году - прекрасное тому доказательство.
Но, как правило, чтобы в чем-то быть лучшим надо пройти большой путь, и изначально правильно его выбрать, чтоб не хотелось с него свернуть. В юности на выбор будущей профессии влияет множество факторов. Самый, пожалуй, определяющий, чтобы было интересно. И никто в молодости не задумывается над тем, что для этого нужно ой, как много трудиться.
- Александр Анатольевич, что определило Ваш выбор стать врачом?
- В 1972 году после окончания школы я понял, что в техническом отношении меня ничто не привлекает. Так же как и гуманитарные специальности. Значит направление на естественные науки, тем более что из всех школьных предметов мне больше всего нравились химия и биология. Но и после моего поступления и учебы в течение шести лет в медицинском институте, я еще не определился окончательно. Медицина не привлекала, но и не отталкивала, словом искания и сомнения! Само по себе врачевание интересно, но ведь посвятить этому всю жизнь, об этом даже не думалось. И только позже, когда многие, как я сейчас понимаю, случайные люди в медицине отсеялись во время учебы, стал понимать, что мой выбор не случаен. Что-то или кто-то меня вел по жизни… Учился я хорошо и закончил учебу с неплохим аттестационным листом. Диплом я получил врача-терапевта и с ним по распределению попал в родной город Ирбит. Полтора года проработал в поликлинике в должности участкового терапевта, а затем еще полтора года на должности заведующего. Но, знаете, эта работа очень угнетала. Мои знания и квалификация оказались не задействованными. Работа заключалась в том, кого куда направить и если случай потяжелее, направить в стационар. Я скорее тогда чувствовал, чем осознавал, что не могу и не хочу здесь работать. Хотя надо сказать, мне рисовали весьма радужные картины. Леонид Григорьевич Шестовских не раз предлагал заняться административной работой в системе ЦРБ.
- Как же Вы не прельстились на эти блага. Что пересилило?
- Знаете, я стараюсь всю жизнь избегать административной работы. Я врач, и хочу лечить людей. После отработки в поликлинике в 1982 году меня пригласили работать в невралгическом отделении ЦРБ. Но для этого надо было снова учиться. Мне повезло, благодаря неимоверным усилиям главного врача ЦРБ И.П. Кабанова, меня приняли на пятимесячные курсы по специальности врача-невропатолога. И вот, с января 1983 года я работаю по этой специальности на должности заведующего неврологическим отделением.
- Александр Анатольевич, но почему все-таки из широкого спектра профессий в медицине выбрана была, пожалуй, самая сложная, неврология?
- А я объясню. Неврология – это наука, которую придумали немцы, которые отличаются точностью, ясностью постановки диагноза. Проводимые пути, черепно-мозговые нервы… все это как таблица умножения. Для меня это интересно, ясно и понятно. Одно проистекает из другого, исключаются всякого рода случайности. Я сам очень аккуратный человек и во всем люблю точность.
- Ваше отделение некоторая часть медицины, у которой нынче сложные времена, как справляетесь?
- Конечно, для более эффективной работы не хватает многого. Первое, что очень отвлекает, это постоянные, всякого рода, реорганизации служб.
-
- У нас сложился хороший коллектив, я бы даже сказал, команда единомышленников. И вот у нас есть четкое представление о том, какой должна быть неврологическая служба в городе: нейрореанимация, палата интенсивной терапии, сосудистое отделение, отделение общего профиля, отделение восстановительного лечения, поликлиническое отделение, дневной стационар, стационар на дому. Необходимо выстроить эту схему, сделать такой, какой она должна быть. Как видите, мы не требуем чего-то запредельного, но действительность такова, что сделать это не удастся. Но если получится сделать хотя бы половину, я буду считать это делом всей жизни.
Но, чтоб не сложилось уж такого негативного впечатления, хочу рассказать о наших достижениях. На сегодня неврологическая служба создана. Раньше были только разрозненные участки, а теперь единая служба, которая к тому же и работает успешно. У нас полная обеспеченность на душу населения врачами-неврологами. Между прочим, по этому показателю мы находимся на первом месте по Свердловской области. Не хвастаясь, могу сказать, что нашим отделением было подлечено за 20 лет около 22 тысяч людей. Многих поставили на ноги в прямом смысле.
- Александр Анатольевич, говорят у Вас просто феноменальная память, и Вы помните всех пациентов.
- Помню, хотя и не всех, но большинство. Запоминаются пациенты с летальным исходом. Потому, что это очень тяжело. Когда знаешь, что сделал все, что мог, но мысль, что мог бы сделать еще что-то, если бы Бог дал немного времени, долго не дает покоя. Но жизнь человеческая такова, что как это ни жестоко звучит, человек в какой-то мере учебный материал для развития медицины. Простите меня за это определение.
- Сложная работа, не женская…
- Да, я хотел сказать об этом. Это ведь только кажется, что работа в белых халатах легкая. На самом деле у нас в месяц по восемь дежурств, это 32 часа непрерывной работы с людьми, которые не всегда уравновешены. Есть поступившие в отделение с алкогольной деградацией мозга, завшивленные, с чесоткой и в язвах. И с каждым надо работать.
- Но ведь это неправильно, когда люди по собственной воле губят свое здоровье, а их потом лечат дорогостоящими препаратами, которых не хватит тяжелобольному человеку.
- У нас нет понятия, правильно или неправильно. Мы обязаны лечить всех, кому нужна наша помощь. Так во всей медицине. По божьим законам все равны, таковы же и основные медицинские принципы. Хотя сердцем я понимаю, всю эту несправедливость, и это часто выводит из душевного равновесия…
- Александр Анатольевич, как же Вы восстанавливаетесь?
- Хорошая классическая музыка, классическая литература. Читаю-перечитываю Пушкина, Толстого, сейчас увлекся Достоевским.
- А современная литература Вас не привлекает?
- Я скажу так, мировые шедевры созданы и лучше уже не будет. Есть такое выражение, что тот, кто побывал на вершине, никогда не прельстится жизнью у ее подножия.
Сейчас, когда хожу на обходы и вижу на тумбочках у больных читаемую «литературу» я прихожу в ужас. Это же сознательная деградация мозга! Клетки мозга постоянно должны работать, от безделья они отмирают, но сегодняшнее чтиво вряд ли заставит их работать…
Вот на этой оптимистичной ноте закончилась моя беседа с очень интересным собеседником. Мне очень хочется, чтобы эта встреча была не последней. У Александра Анатольевича наверняка есть собственное мнение о сегодняшних временах, о политике, о городской власти. Ну и, конечно же, нужно получить квалифицированную консультацию, как заставить мозг плодотворно трудиться. Но это еще будет, а сейчас редакция газеты от всей души поздравляет Александра Анатольевича с присвоением ему звания «Лучший по профессии», и желает ему крепкого здоровья и большого счастья.
Беседовала Елена Абрамова
Но, как правило, чтобы в чем-то быть лучшим надо пройти большой путь, и изначально правильно его выбрать, чтоб не хотелось с него свернуть. В юности на выбор будущей профессии влияет множество факторов. Самый, пожалуй, определяющий, чтобы было интересно. И никто в молодости не задумывается над тем, что для этого нужно ой, как много трудиться.
- Александр Анатольевич, что определило Ваш выбор стать врачом?
- В 1972 году после окончания школы я понял, что в техническом отношении меня ничто не привлекает. Так же как и гуманитарные специальности. Значит направление на естественные науки, тем более что из всех школьных предметов мне больше всего нравились химия и биология. Но и после моего поступления и учебы в течение шести лет в медицинском институте, я еще не определился окончательно. Медицина не привлекала, но и не отталкивала, словом искания и сомнения! Само по себе врачевание интересно, но ведь посвятить этому всю жизнь, об этом даже не думалось. И только позже, когда многие, как я сейчас понимаю, случайные люди в медицине отсеялись во время учебы, стал понимать, что мой выбор не случаен. Что-то или кто-то меня вел по жизни… Учился я хорошо и закончил учебу с неплохим аттестационным листом. Диплом я получил врача-терапевта и с ним по распределению попал в родной город Ирбит. Полтора года проработал в поликлинике в должности участкового терапевта, а затем еще полтора года на должности заведующего. Но, знаете, эта работа очень угнетала. Мои знания и квалификация оказались не задействованными. Работа заключалась в том, кого куда направить и если случай потяжелее, направить в стационар. Я скорее тогда чувствовал, чем осознавал, что не могу и не хочу здесь работать. Хотя надо сказать, мне рисовали весьма радужные картины. Леонид Григорьевич Шестовских не раз предлагал заняться административной работой в системе ЦРБ.
- Как же Вы не прельстились на эти блага. Что пересилило?
- Знаете, я стараюсь всю жизнь избегать административной работы. Я врач, и хочу лечить людей. После отработки в поликлинике в 1982 году меня пригласили работать в невралгическом отделении ЦРБ. Но для этого надо было снова учиться. Мне повезло, благодаря неимоверным усилиям главного врача ЦРБ И.П. Кабанова, меня приняли на пятимесячные курсы по специальности врача-невропатолога. И вот, с января 1983 года я работаю по этой специальности на должности заведующего неврологическим отделением.
- Александр Анатольевич, но почему все-таки из широкого спектра профессий в медицине выбрана была, пожалуй, самая сложная, неврология?
- А я объясню. Неврология – это наука, которую придумали немцы, которые отличаются точностью, ясностью постановки диагноза. Проводимые пути, черепно-мозговые нервы… все это как таблица умножения. Для меня это интересно, ясно и понятно. Одно проистекает из другого, исключаются всякого рода случайности. Я сам очень аккуратный человек и во всем люблю точность.
- Ваше отделение некоторая часть медицины, у которой нынче сложные времена, как справляетесь?
- Конечно, для более эффективной работы не хватает многого. Первое, что очень отвлекает, это постоянные, всякого рода, реорганизации служб.
-
- У нас сложился хороший коллектив, я бы даже сказал, команда единомышленников. И вот у нас есть четкое представление о том, какой должна быть неврологическая служба в городе: нейрореанимация, палата интенсивной терапии, сосудистое отделение, отделение общего профиля, отделение восстановительного лечения, поликлиническое отделение, дневной стационар, стационар на дому. Необходимо выстроить эту схему, сделать такой, какой она должна быть. Как видите, мы не требуем чего-то запредельного, но действительность такова, что сделать это не удастся. Но если получится сделать хотя бы половину, я буду считать это делом всей жизни.
Но, чтоб не сложилось уж такого негативного впечатления, хочу рассказать о наших достижениях. На сегодня неврологическая служба создана. Раньше были только разрозненные участки, а теперь единая служба, которая к тому же и работает успешно. У нас полная обеспеченность на душу населения врачами-неврологами. Между прочим, по этому показателю мы находимся на первом месте по Свердловской области. Не хвастаясь, могу сказать, что нашим отделением было подлечено за 20 лет около 22 тысяч людей. Многих поставили на ноги в прямом смысле.
- Александр Анатольевич, говорят у Вас просто феноменальная память, и Вы помните всех пациентов.
- Помню, хотя и не всех, но большинство. Запоминаются пациенты с летальным исходом. Потому, что это очень тяжело. Когда знаешь, что сделал все, что мог, но мысль, что мог бы сделать еще что-то, если бы Бог дал немного времени, долго не дает покоя. Но жизнь человеческая такова, что как это ни жестоко звучит, человек в какой-то мере учебный материал для развития медицины. Простите меня за это определение.
- Сложная работа, не женская…
- Да, я хотел сказать об этом. Это ведь только кажется, что работа в белых халатах легкая. На самом деле у нас в месяц по восемь дежурств, это 32 часа непрерывной работы с людьми, которые не всегда уравновешены. Есть поступившие в отделение с алкогольной деградацией мозга, завшивленные, с чесоткой и в язвах. И с каждым надо работать.
- Но ведь это неправильно, когда люди по собственной воле губят свое здоровье, а их потом лечат дорогостоящими препаратами, которых не хватит тяжелобольному человеку.
- У нас нет понятия, правильно или неправильно. Мы обязаны лечить всех, кому нужна наша помощь. Так во всей медицине. По божьим законам все равны, таковы же и основные медицинские принципы. Хотя сердцем я понимаю, всю эту несправедливость, и это часто выводит из душевного равновесия…
- Александр Анатольевич, как же Вы восстанавливаетесь?
- Хорошая классическая музыка, классическая литература. Читаю-перечитываю Пушкина, Толстого, сейчас увлекся Достоевским.
- А современная литература Вас не привлекает?
- Я скажу так, мировые шедевры созданы и лучше уже не будет. Есть такое выражение, что тот, кто побывал на вершине, никогда не прельстится жизнью у ее подножия.
Сейчас, когда хожу на обходы и вижу на тумбочках у больных читаемую «литературу» я прихожу в ужас. Это же сознательная деградация мозга! Клетки мозга постоянно должны работать, от безделья они отмирают, но сегодняшнее чтиво вряд ли заставит их работать…
Вот на этой оптимистичной ноте закончилась моя беседа с очень интересным собеседником. Мне очень хочется, чтобы эта встреча была не последней. У Александра Анатольевича наверняка есть собственное мнение о сегодняшних временах, о политике, о городской власти. Ну и, конечно же, нужно получить квалифицированную консультацию, как заставить мозг плодотворно трудиться. Но это еще будет, а сейчас редакция газеты от всей души поздравляет Александра Анатольевича с присвоением ему звания «Лучший по профессии», и желает ему крепкого здоровья и большого счастья.
Беседовала Елена Абрамова
Культурное наследие 