Музыка, фортепиано и тот, кто на нем играет

Музыка, фортепиано и тот, кто на нем играет
3 июня 2016
Есть музыкальные инструменты, история которых насчитывает тысячелетия. Возраст инструмента, сконструированного итальянцем Бартоломео Кристофори в 1709 году и скромно названного «клавесином с тихим и громким звуком», сравнительно небольшой. Чуть больше трехсот лет на эстраде фаворит музыкальной истории – фортепиано.
Каждая музыкальная эпоха оставляла ему свой «автограф», традиции музыкального исполнения. И сегодня мы приходим в концертный зал, чтобы ощутить дух «неуловимого» стиля времени. Музыкант – исполнитель тем и ценен для нас, что способен сохранить в реальном звучании огромный классический репертуар музыки трех столетий.
В Ирбитской детской музыкальной школе состоялся сольный концерт Матвея Шумкова, учащегося 7 класса, который исполнил 12 (!) произведений мирового музыкального искусства, совершив своеобразный экскурс в музыкальную историю.
- Матвей, почему любовь именно к этому инструменту?
- Начнем с того, что заниматься музыкой я начал не сразу на фортепиано. До него был вокал. На уроках вокала и хора в ЦДТ «Кристалл» я частенько оказывался у фортепиано, и «брякал» простенькие мотивы. Это, естественно, заметили и определили меня в класс фортепиано. Инструмент затянул меня своим тембром, многообразием красок, а может и просто потому, что это был единственный музыкальный инструмент, на котором можно было там учиться… Совпадение это, или нет, но исход всего случившегося для меня прекрасный. Так я начал постигать азы фортепианного мастерства.
- И.С. Бах, сочиняя свои знаменитые 48 прелюдий и фуг, составившие 2 тома «Хорошо темперированного клавира» (ХТК), будучи верующим человеком, насытил свою музыку всевозможными цитатами из Священного писания. Не случайно, ХТК называют «музыкальной Библией». Современники Баха воспринимали его музыку как понятную речь. Каково твое восприятие из 21 века музыки Баха?
- Когда я играю музыку И. С. Баха, то включаю в своей голове следующие определения: строгость, певучесть, техничность, самобытность голосов. Получается, я как будто бы становлюсь музыкантом эпохи барокко, и, забыв про свои жизненные принципы, возможно отличающиеся от принципов Баха, проживаю и понимаю каждый интервал со свойственной Баху религиозностью.
- Известно, что Бетховен проявлял «деспотизм» по отношению к исполнителям собственных произведений. Категорически запрещал даже малейшие отклонения от авторского текста и поэтому не одобрял игры наизусть (то есть не глядя в ноты). Какие требования ты предъявляешь к себе, когда разучиваешь его сочинения?
- Бетховен – это порыв эмоций, страсти вместе со строгими манерами исполнения классики и крупной фортепианной формы. Бетховен мне в игре близок сменой настроений, контрастами образов, возможностью чуть-чуть «подолбить от души» по инструменту и прекрасными ходами его лирических мотивов. Но пока я с ним плохо знаком – эта часть пятой сонаты, что я играл, мое первое произведение Бетховена.
- В 19 веке появилась «ораторская кафедра» для музыканта – большой публичный зал, где проходили платные концерты. Музыке потребовались яркие, дерзкие эмоции для большой аудитории. Ференц Лист, гениальный виртуоз, обращаясь к слушателю, доказал безграничные возможности фортепиано. Он играл на нем всю музыку, превратив рояль в оркестр: перекладывал симфонии Бетховена, песни Шуберта, музыку Паганини и многое другое. Ты исполнил «Кампанеллу» Паганини - Листа(!). Этот этюд являются одним из самых технически сложных в фортепианной литературе. Как ты отважился в твоем юном возрасте (Матвею 14 лет) «замахнуться» на столь виртуозное произведение?
- Я за время учебы сыграл 4 произведения Листа, все они по-своему сложны, но Кампанелла это просто нечто… Самое технически сложное произведение в моем репертуаре. Да и вообще, слышал где-то такие слова о Листе: «Когда Лист заканчивал играть, весь рояль истекал кровью». Лист- это настоящий «монстр фортепиано». Даже, наверное, нынешний Мацуев с ним не сравнится. Но вернусь к Кампанелле. Ее, конечно, еще учить и учить, но уже сейчас заметно, как меняется техника от «замахов» на такие произведения. Когда берешь сверхсложную программу, это хорошо: ты развиваешь ответственность за каждую ноту, преодолеваешь технические барьеры, открываешь новые приемы исполнения, учишься аранжировать и «подстраивать ноты» под свою руку. И, в конце концов, чем раньше начнешь учить, тем тогда, когда это произведение будет необходимо для какого-либо экзамена, оно будет уже готовым и родным. А еще, брать трудные произведения, это повышение своего уровня пианизма, не нужно стоять на одном месте и играть только то, что получается. Нужно развиваться дальше.
- Фридерик Шопен, может быть, еще больше возвысил фортепиано. Он посвятил ему все творчество целиком. В музыке Шопена нам дорога ее поэтическая стихия. Что тебе ближе - унаследованный Листом от Бетховена героический характер исполнения или кружевные завитки «романтика-недотроги» Шопена?
- Ну, если сравнивать именно героический характер и завитушки Шопена, то я бы остановился на чем-то среднем, но больше бы склонился в сторону Шопена. Шопен – это исключительная точная и мягкая техника, филигранные пассажи и логичная фразировка. Именно это я, как и в случае с Бахом, да с любым композитором в принципе, включаю у себя в голове. Быть Шопеном - это прекрасно. Тебя будто подымают в небо неземные чувства, ты ощущаешь то, чего трудно достичь на земле… Каждая нотка Шопена - это маленькая жемчужинка или нечто ранимое, трепетное.
- Последним кульминационным произведением в твоем концерте ты поставил прелюдию соль-минор С. Рахманинова из 23 опуса. Это о чем-то говорит?
- Прелюдия соль минор Рахманинова – это шедевр начала 20 века, который играют все хорошие и успешные пианисты. Настоящее русское произведение, где чувствуется и «колокольность», и поступь будущих изменений в стране, а также там присутствует прекрасная лирическая мелодия в середине произведения: песня, мольба, грустная радость. Поставив Рахманинова в конец программы, я надеялся, что это послужит хорошей точкой, или даже скорее восклицательным знаком концерта. Я хотел блистательно завершить концерт и выплеснул все эмоции. Мне даже было жалко нашу «Эстонию» - такой ураган вытерпел рояль! Я просто обожаю эту прелюдию – в ней я чувствую себя свободнее всех. Сергей Рахманинов мне близок, но кто из композиторов истинно мой - определит время и состав репертуара.
- Знаменитый канадский пианист Гленн Гульд пугался зала и записывал свою игру в студии. Как ты справляешься с волнением на сцене?
- Я научился с ним справляться. А чего бояться на сцене? Ты выучил произведения, ты их любишь, ты хочешь их подарить слушателям. Ты живешь музыкой. Хотя и бывает маленькое волнение, например, перед исполнением нового произведения первый раз, и то все зависит от того, как ты подготовился.
- А на серьезных конкурсах?
- На конкурсах… На конкурсах порой чувствуешь себя «не в своей тарелке», публика относится к тебе скептически, также и жюри. Тут стоит задача не только подарить музыку, но и захватить их сердца, влюбить в свое исполнение. Но бывают и конкурсы, где абсолютная дружеская обстановка, все конкуренты – твои хорошие знакомые и талантливые исполнители, которым не стыдно уступить. В этом учебном году у меня было 7 конкурсов, где я выступал в номинации «фортепиано соло» и 2 конкурса, где я был концертмейстером. За сольные конкурсы я получил 3 первых места, 1 второе, и 3 третьих. Был один конкурс, где я играл с оркестром. Это Всероссийский конкурс юных пианистов им. А.А. Бакулова, который проходил в Новоуральске и Екатеринбурге. В Новоуральске были первый и второй туры, после которых следовал третий тур – исполнение концерта для фортепиано с оркестром в зале им. Маклецкого, который прославлен на всю Россию своей потрясающей акустикой, и на новейшем и прекрасном рояле Стейнвей. Играл Концерт Моцарта № 12 Ля мажор. Я был на седьмом небе. Сыграть мог, конечно, лучше, но и Лауреат третьей степени тоже не так уж и плохо, тем более, когда была борьба между одними из самых сильнейших пианистов области.
- В нашем городе культурно-просветительской и концертной площадкой стал музей изобразительных искусств. Практически на каждый вернисаж музей приглашает известных и перспективных молодых музыкантов из уральского музыкального колледжа или консерватории. Совсем недавно со своей сольной программой там выступил и ты.
- Да, музей действительно прекрасная площадка для выступлений. Мне очень понравилось там играть: публика, которая имеет уважение к исполнителю, которая понимает музыку и то, что артист пытается донести. Рояль хороший, с историей. Говорят, когда-то этот рояль стоял в Московской консерватории и на нем занимался сам Рахманинов. Кто знает, может и вправду пальцы Рахманинова касались этих клавиш… Приятная атмосфера для творчества - истинные шедевры выставлены в Терракотовом зале Музея Гравюры и Рисунка. Игралось сначала боязливо, все-таки первый концерт на городском уровне в таком зале и с такими афишами. Но потом я вошел во вкус. Получилась большая часть того, что я хотел. После концерта у меня был колоссальный эмоциональный подъем, публика очень тепло отблагодарила… Я и сам часто бываю на концертах в этом зале. Подбор исполнителей замечательный. Я счастлив, что я тоже играл там – в Терракотовом зале, на черном Бехштейне. Уверен, что я еще не раз выступлю там с еще более серьезной и сильной программой. Я буду очень сильно стараться.
- Кто те люди, которые все эти годы делились с тобой всем тем, чтобы ты стал музыкантом?
- Чтобы я стал музыкантом, потребовалось немало усилий моих педагогов – Алены Николаевны и Екатерины Дмитриевны Рябцевых, труд которых я очень ценю. Без них я бы не стал таким. Они вложили в меня все, что знали сами, и даже больше, путешествовали со мной по конкурсам, мастер-классам в консерватории и колледжах, проводили со мной огромные внеплановые уроки, достигая того, чтобы я стал заниматься самостоятельно и очень усердно. Так все и сложилось.
Безусловно, наставляла меня на нужный путь и учила сложнейшему и непонятному по-первости предмету – сольфеджио, Людмила Георгиевна Шардакова. Педагог, который может и научить и наставить на путь истинный так, что мало не покажется, а может и помочь, как настоящий родной человек, дать мудрый совет. А еще, она никогда не поступится своими принципами, любит музыку Чайковского, которого в моем репертуаре пока нет. Но я обещаю выучить произведение Чайковского, и исполнить его. Также нужные наставления мне давала Татьяна Ивановна Пономарева, особенно в начале моего обучения, когда я представлял собой непонятный слепок музыкальности. Анна Сергеевна Чащина всегда была готова со мной вступить в дискуссию. С ней было крайне интересно беседовать на музыкальные (и не только) темы. У Надежды Ивановны Зыряновой по музыкальной литературе были интересные и полезные уроки, где я запомнил практически всю информацию и произведения. А еще на последнем году обучения появился новый предмет – история искусств, который вела Анна Леонидовна Анчугина. Ее приятно и интересно слушать, ее рассказы и истории захватывают, а различать, например, классицизм и романтизм, благодаря ей, теперь стало проще. У директора школы Натальи Николаевны Заниной я брал уроки вокала. А завуч Лариса Владимировна Папулова всегда была в курсе моих дел и помогала мне во всем. Кроме того, ее уроки хора и ансамбля привили мне плавность мелодий и слышание голосов, гармоний. Правда, петь приходилось одному мальчику среди девочек, но я очень хотел петь. И были незабываемые поездки в Екатеринбург, Сочи, Ижевск.
Огромное спасибо всем, кто работает в музыкальной школе. Все были со мной открытыми и всегда готовы помочь. Спасибо учителям за замечания, советы, пожелания, благодарности… От каждого педагога я взял по максимуму: все что вы говорили мне, я запомнил и обязательно применю в своей жизни. Мне будет не хватать абсолютно всей музыкальной школы, но пора уходить и идти дальше. Это были незабываемые годы.

Фортепиано называют самым интеллектуальным из всех инструментов. А тот, кто владеет этим инструментом, должен исполнить свою миссию - уметь вести свой творческий диалог с музыкой всех времен, строить духовные мосты в современном мире и помогать людям обретать гармонию. Сегодня, один из самых ярких выпускников музыкальной школы, 14-летний Матвей Шумков, готовится к учебе в Уральском музыкальном колледже г. Екатеринбурга. 25 мая Матвей получил губернаторскую премию в номинации «Юные дарования» и совсем скоро поедет в Летнюю творческую школу для одаренных музыкантов в Крыму, став победителем областного конкурса «Юные дарования». Музыкальная школа желает своему воспитаннику исполнить свое предназначение - стать БОЛЬШИМ ПИАНИСТОМ.
ИЖ №22 2016



Текст сообщения*
Защита от автоматических сообщений