11 апреля 2004
Премьера нового спектакля «Крошка» по пьесе французского драматурга Жана Летраза в Ирбитском драматическом театре состоялась 3, 4 апреля. Что стоит за столь коротким названием? Неискушенный зритель, пришедший на спектакль, уже в фойе начинает строить предположения.
- Наверное про детей, обратилась к своей подруге, стоявшая напротив меня девушка.
- Почему обязательно про детей? – пожала плечами другая, - может быть кого-то из взрослых так в шутку назвали.
Не придя так ни к одному мнению, девушки, услышав переливчатый звонок отправились в зрительный зал смотреть музыкальную комедию, как заявлено в программке. Я тоже поспешила занять свое место.
Если театр начинается с вешалки, то любой спектакль в основном с музыкального и сценографического оформления. Знакомые мелодии, прекрасные мотивы, настраивают зрителя на теплый, лирический лад.
Сценарий (худ. В. Смелков) хоть и не столь глубокомысленна, но также производит приятное для глаза впечатление. Художник дарит зрителю декорацию, решенную в графическом исполнении: свободно ниспадающие полотна в виде прямых вертикальных линий, обилие листьев, цветов, вьющихся растений. Ну, а если заглянем в энциклопедию, то цветы – это испокон веков являлись символом молодой цветущей жизни, а вьющимся растениям приписывают воздействие отрезвляющее, побуждающее к глубоким размышлениям. Символы не новы, но режиссеру (С. Шипулин) и художнику, видимо, была важна поэтическая идея, способная противостоять безусловной бытовой достоверности. С первых же минут спектакль приковывает внимание зрителя. Режиссером задан хороший ритм, который поддерживают артисты на всем протяжении действия.
Пересказывать основной сюжет коллизии, на мой взгляд, это дурной тон, а потому на этот предмет ограничусь несколькими фразами. Пьесы подобного рода, в которых новорожденное дитя становится объектом пристального внимания всех героев драматургического произведения нередко грешат изобилием банальностей и переходящих из пьесы в пьесу комедийных заморочек. А потому режиссеру и актерам бывает нелегко найти ту золотую середину, при которой бы все остались довольны, и зритель, в первую очередь. Режиссеру Сергею Николаевичу Шипулину удалось это. Он нашел и увидел свое прочтение автора. В веселой водевильной суматохе, в динамике быстрых эмоциональных перемещений с одной мизансцены на другую, актеры преподносят нам прелести французской комедии. Для каждого персонажа режиссер выстроил свою линию поведения, вложил в исполнителя, и в спектакль, что называется, огонь своей души.
Все актеры купаются в стихии французского юмора, решительно все, на мой взгляд, получают удовольствие от пребывания на сцене. А такое воодушевление актеров плавно «перетекает» в зрительный зал, откликается теплой волной соучастия.
Продолжая французскую фарсовую традицию, драматург соединил ее в своей комедии с тревожной лирической стихией, касающейся природы человеческого бытия. В данном спектакле нет проходных ролей: все важны, все видны, все значимы. Даже в небольшом эпизоде, сыгранном арт. И. Бакакиной (Лулу) зритель почувствовал комедийное мастерство и органику актрисы характеру персонажа, который предстал перед ним.
Благодатным материалом, на мой взгляд, стал этот спектакль и для молодых исполнителей А. Пиджакова (Жак), Т. Богдановой (Кристианы), Е. Архипова (Огюстена). С одной стороны герои такие же современные молодые люди, которые как во Франции, так и в России мечутся в поисках нравственно верного решения, но не всегда его находят, сказывается отсутствие жизненного опыта, а с другой стороны театр дает молодым актерам немало возможностей узнать поглубже не только характер своего героя, но и обычаи.
Легко, непринужденно чувствуют себя в данном материале и актеры старшего поколения П.А. Бондаренко (фонтанел), З.В. Петренкова (Антриетта), Ги.К. Холстинина (тетя Полина), А.Г. Матушкин (Гамбье).
Они играют живо, внутренне наполненно явно наслаждаясь лирико-гротесковой, чуть присахаренной интонацией автора. Нередко спектакли грешат, что называется «солистами», актерской игрой, выбивающейся из общего ансамбля. Про данный спектакль вряд ли это можно сказать. Все артисты играют относительно ровно. Но при очевидных достоинствах спектакля, есть, разумеется, и некоторые недостатки.
Было бы преувеличением утверждать, что все исполнители оказались на высоте задач в этой работе. Герои спектакля иной раз как бы перехватывают друг у друга реплики, не всегда еще успевают проникнуться сказанным, отыграть или оценить действия партнера и свои в том числе.
Но есть и еще одна слабая сторона спектакля. Отрадно, что театр поставил перед собой большую, сложную задачу – показать нам музыкальный спектакль с песнями и танцами, (хореограф – А. Тетюев), но видимо, недостаточно хорошая подготовка актеров, к тому же мало владеющих пластиком и техником танца, вокала, делают их музыкальные номера чужеродными в данном спектакле, а самих артистов неестественными. Хотя все они очень стараются. И еще один аспект: малоизученность духовного содержания французов, их речевых интонаций, характеристик, в совокупе с оттенками нашего уральского, а также украинского говора, вносит во французскую драматургию некоторый диссонанс.
А в целом спектакль оставляет приятное впечатление: живой, веселый, с захватывающей интригой, зрителю будет что вспомнить. Ведь, несмотря на комедийный жанр, в пьесе речь шла о серьезных и сложных проблемах – об ответственности человека за свой поступок, об осознании этой ответственности, о связях, нежданно-негаданно возникающих между, казалось бы, далекими друг другу людьми и о природе этих связей. Зритель остался доволен, ибо он получил то, что никаких встречных усилий для постижения смысла не требовалось, а значит его, зрителя, здесь уважили.
С. Вялкова
- Наверное про детей, обратилась к своей подруге, стоявшая напротив меня девушка.
- Почему обязательно про детей? – пожала плечами другая, - может быть кого-то из взрослых так в шутку назвали.
Не придя так ни к одному мнению, девушки, услышав переливчатый звонок отправились в зрительный зал смотреть музыкальную комедию, как заявлено в программке. Я тоже поспешила занять свое место.
Если театр начинается с вешалки, то любой спектакль в основном с музыкального и сценографического оформления. Знакомые мелодии, прекрасные мотивы, настраивают зрителя на теплый, лирический лад.
Сценарий (худ. В. Смелков) хоть и не столь глубокомысленна, но также производит приятное для глаза впечатление. Художник дарит зрителю декорацию, решенную в графическом исполнении: свободно ниспадающие полотна в виде прямых вертикальных линий, обилие листьев, цветов, вьющихся растений. Ну, а если заглянем в энциклопедию, то цветы – это испокон веков являлись символом молодой цветущей жизни, а вьющимся растениям приписывают воздействие отрезвляющее, побуждающее к глубоким размышлениям. Символы не новы, но режиссеру (С. Шипулин) и художнику, видимо, была важна поэтическая идея, способная противостоять безусловной бытовой достоверности. С первых же минут спектакль приковывает внимание зрителя. Режиссером задан хороший ритм, который поддерживают артисты на всем протяжении действия.
Пересказывать основной сюжет коллизии, на мой взгляд, это дурной тон, а потому на этот предмет ограничусь несколькими фразами. Пьесы подобного рода, в которых новорожденное дитя становится объектом пристального внимания всех героев драматургического произведения нередко грешат изобилием банальностей и переходящих из пьесы в пьесу комедийных заморочек. А потому режиссеру и актерам бывает нелегко найти ту золотую середину, при которой бы все остались довольны, и зритель, в первую очередь. Режиссеру Сергею Николаевичу Шипулину удалось это. Он нашел и увидел свое прочтение автора. В веселой водевильной суматохе, в динамике быстрых эмоциональных перемещений с одной мизансцены на другую, актеры преподносят нам прелести французской комедии. Для каждого персонажа режиссер выстроил свою линию поведения, вложил в исполнителя, и в спектакль, что называется, огонь своей души.
Все актеры купаются в стихии французского юмора, решительно все, на мой взгляд, получают удовольствие от пребывания на сцене. А такое воодушевление актеров плавно «перетекает» в зрительный зал, откликается теплой волной соучастия.
Продолжая французскую фарсовую традицию, драматург соединил ее в своей комедии с тревожной лирической стихией, касающейся природы человеческого бытия. В данном спектакле нет проходных ролей: все важны, все видны, все значимы. Даже в небольшом эпизоде, сыгранном арт. И. Бакакиной (Лулу) зритель почувствовал комедийное мастерство и органику актрисы характеру персонажа, который предстал перед ним.
Благодатным материалом, на мой взгляд, стал этот спектакль и для молодых исполнителей А. Пиджакова (Жак), Т. Богдановой (Кристианы), Е. Архипова (Огюстена). С одной стороны герои такие же современные молодые люди, которые как во Франции, так и в России мечутся в поисках нравственно верного решения, но не всегда его находят, сказывается отсутствие жизненного опыта, а с другой стороны театр дает молодым актерам немало возможностей узнать поглубже не только характер своего героя, но и обычаи.
Легко, непринужденно чувствуют себя в данном материале и актеры старшего поколения П.А. Бондаренко (фонтанел), З.В. Петренкова (Антриетта), Ги.К. Холстинина (тетя Полина), А.Г. Матушкин (Гамбье).
Они играют живо, внутренне наполненно явно наслаждаясь лирико-гротесковой, чуть присахаренной интонацией автора. Нередко спектакли грешат, что называется «солистами», актерской игрой, выбивающейся из общего ансамбля. Про данный спектакль вряд ли это можно сказать. Все артисты играют относительно ровно. Но при очевидных достоинствах спектакля, есть, разумеется, и некоторые недостатки.
Было бы преувеличением утверждать, что все исполнители оказались на высоте задач в этой работе. Герои спектакля иной раз как бы перехватывают друг у друга реплики, не всегда еще успевают проникнуться сказанным, отыграть или оценить действия партнера и свои в том числе.
Но есть и еще одна слабая сторона спектакля. Отрадно, что театр поставил перед собой большую, сложную задачу – показать нам музыкальный спектакль с песнями и танцами, (хореограф – А. Тетюев), но видимо, недостаточно хорошая подготовка актеров, к тому же мало владеющих пластиком и техником танца, вокала, делают их музыкальные номера чужеродными в данном спектакле, а самих артистов неестественными. Хотя все они очень стараются. И еще один аспект: малоизученность духовного содержания французов, их речевых интонаций, характеристик, в совокупе с оттенками нашего уральского, а также украинского говора, вносит во французскую драматургию некоторый диссонанс.
А в целом спектакль оставляет приятное впечатление: живой, веселый, с захватывающей интригой, зрителю будет что вспомнить. Ведь, несмотря на комедийный жанр, в пьесе речь шла о серьезных и сложных проблемах – об ответственности человека за свой поступок, об осознании этой ответственности, о связях, нежданно-негаданно возникающих между, казалось бы, далекими друг другу людьми и о природе этих связей. Зритель остался доволен, ибо он получил то, что никаких встречных усилий для постижения смысла не требовалось, а значит его, зрителя, здесь уважили.
С. Вялкова
Культурное наследие 