Сашкина мечта

Сашкина мечта
15 ноября 2004
Вот они лежат передо мной эти шестнадцать тетрадных листочков. И на пятнадцати из них написано сочинение о заветной мечте пятиклашек из школы № 3. Все они почему-то почти одинаковые, лишь одна девочка написала, что хочет встретить добрую фею. Остальные мечты не по-детски пронзительные. «Моя мечта, чтобы никто из моих близких не болел. И, чтобы я не болел. И чтоб учителя не болели. А самое главное, чтоб Марина Юрьевна (классная руководительница. - Авт.) не болела», - написал один мальчик. Маленькое сердце с большой мечтой.
Эти дети особенные. Они по официальным отчетам значатся, как дети из социально-незащищенных семей. Их отцы по большей части пьют, пока хватает денег, а если не хватает, продают из дома все, что еще можно продать. Матери отчаявшиеся и по большей части тоже пьющие. Многие вспоминают о детях в день получения детского пособия. Есть бедные семьи, которых дети стыдятся из-за их вида и откровенной нищеты в доме. Стыдятся постоянной грязи и нечистот, как физических, так и моральных. А потом привыкают и уже спокойно живут двойной моралью. В школе им говорят о нравственности и равноправии всех людей, и дети согласно кивают, думая при этом, удастся ли сегодня поесть до прихода пьяного отца. Ни в одной школе я не видела, чтоб дети выполняли домашнее задание, сидя, скрючившись, на подоконнике и оглядываясь, чтоб успеть соскочить, пока не прогнала техничка. «А дома маленькая сестренка тетрадь рвет, да и некогда, мать орет, что помогать надо», - рассказывает Таня.
И все же эти родители все равно для них самые нужные и любимые. Попробуйте сказать что-нибудь плохое ребенку про его пьяную мать… Тут же вскинется детский кулачок в цыпках, не знающий варежек. Мальчик, который в жуткий холод вышел из школы в резиновых сапогах, на размер меньше его ноги, на мою сочувствующую фразу о том, что ведь холодно, даже не обернулся, лишь сплюнул сквозь зубы. Он уже знает, что за человеческим сочувствием ничего нет.
Согласно Конституции, детьми считаются лица, не достигшие 14 лет. Все лица, независимо от социальной принадлежности. Но государство и общество разделили детей на наших и этих, чтоб было удобнее. У наших детей должно быть детство со всеми счастливыми атрибутами, а эти обойдутся. Пусть государство об этих и «заботится». И оно заботится, прочитайте, кому любопытно, информационный отчет администрации города страницы 43-46, где четко, с графиками, показана огромная работа большого числа специалистов. А дети все не радуются и рвутся из приютов домой.
Один малыш, по росту второклассник, спокойно рассказал мне, что мечтает поехать в цирк. «Когда еще папа не убил маму, она мне маленькому, – говорит он, - много рассказывала о цирке. Как там весело и какие смешные клоуны. Я вот когда вырасту, то свожу туда бабушку, только бы она дожила». От его обыденных слов становится страшно, а он улыбается, предвкушая поездку. И не знает, что такие как он уже вычеркнуты из этой жизни.
С Сашкой я познакомилась в прошлом году. Мы работали на избирательном участке, который находился в кабинете психологии на первом этаже школы № 3. Серый, холодный класс, который до того пропитался сыростью, что она проступила сквозь штукатурку. И в то же время самый любимый кабинет учеников этой школы, потому что там они дети и там можно поиграть и там с ними разговаривают. Вот в этом кабинете мы и сидели, мерзли, отогреваясь калорифером, тогда как в коридоре вообще на стенах висел куржак. Примерно через неделю мы стали замечать мальчишку, который, как только прозвенит звонок на урок, прятался в нашем закутке и в одной кофте стоял там, мерз, но никуда не уходил. Заманив его перспективой погреться в кабинет, мы после долгих разговоров выяснили, что отец приводит его в школу, забирает верхнюю одежду и приносит ее после уроков. «А потому что я убегаю, - весело говорит Сашка, – все равно здесь делать нечего». На наше восклицание Сашка хохочет, недоумевая, что же здесь непонятного. И объясняет нам, как маленьким, явно повторяя чьи-то слова, что кто хочет учиться, тот учится, а ему это ни к чему - машину водить и так можно.
Поймав Сашку в очередной раз, чтоб хоть как-то заполнить время, прогуливаемое им, мы предложили ему почитать книгу. Сашка, перелистав ее за одну минуту, заявил, что он таких книг перечитал уже тысячу. Но мы, чувствуя в себе педагогический зуд, попросили его пересказать ее… И тут выяснилось, что, будучи учеником пятого класса, Сашка не умеет читать! Буквы он, конечно, знает, а собрать их в слово не умеет. Прочитав первую букву, подбирает к ней слово, перебирая все какие подходят. На это уходит много времени и естественно, и когда на уроке одноклассники, прочитав условия задачи, ее решают, Сашка только успевает прочитать первое слово. Но об этом никто не знает, потому, что Сашка просто наотрез отказывается что-либо прочесть по указанию учителя или вообще уходит с урока. После конфет Сашка разоткровенничался и рассказал, что сначала ему даже нравилось учиться в первом классе. Он тогда еще учился в школе № 1. Ходить в школу, раскрывать новенький букварь было интересно, но затем ребята, такие же, как он, стали почему-то учиться лучше его, а у него никак не хотели складываться и запоминаться буквы и цифры. Ребята начали его дразнить, и тогда он стал их бить. Учительница на уроках ругала Сашку и вызывала отца в школу. Дома сильно наказывали. Но это было еще ничего, хуже стало, когда мама уехала на заработки и до сих пор не возвращается. Отец вечно на работе. Сашка стал прогуливать, наивно полагая, что если не придет в школу, то не будет повода его ругать. В те редкие дни, когда Сашка все-таки ходил в школу, учительница ругалась, водила его к директору и опять вызывала Сашкиного отца. Кончилось тем, что Сашку сначала оставили на второй год в первом классе, потом во втором, а потом вообще перевели в школу № 3. «Здесь, – говорит Сашка, - еще хуже, драться приходится больше, потому что пацаны злее».
Достав букварь, мы принялись учить Сашку читать. Он краснел и, сопя, бурчал буквы, норовя при каждом удобном случае от нас улизнуть. В перерыве между чтениями, Сашка, жуя конфеты, мечтательно рассказывал о том, что хочет, чтобы никогда и никто не дрался, чтобы все были добрыми, и чтоб ему все-таки закончить эту дурацкую, по его выражению, школу, и стать водилой. Вот тогда он найдет маму, посадит ее в кабину и увезет из этого города. По-детски веря, что там, куда он ее увезет, лучше.
Промучившись неделю, Сашка исчез. Поискав его по школе, мы узнали, что он в очередной раз прогуливает. Потом Сашка заболел, потом были каникулы, потом мы благополучно забыли о Сашке, борясь с собственными проблемами. Маленький и злой Сашка остался один на один с миром, в котором он всем мешает.
Глупо задавать банальные вопросы, почему так? Да и кому? Социальным органам, руководству города, управлению образования? У всех работающих с детьми свои утвержденные планы, часы, которые они потратят на классы, время на отчеты и проведение круглых столов и семинаров. Ну и, конечно, невеликая зарплата. Они не могут решить свои проблемы, куда уж тут до чужих детей с их проблемами. Дети же не совсем сироты, как сказала мне одна социальная дама, есть родители, пусть заботятся…
Когда-то Достоевский сказал, что спасение всего мира не стоит слезы одного ребенка. Сейчас его можно смело назвать романтиком утопических идей. И учителей, которые хоть как-то стараются скрасить этот мир этим детям тоже можно назвать романтиками, потому что это безумно сложно. При том разделе власти и денег или если быть точнее власти денег, родители школы № 3 не в состоянии сдать в фонд школы даже по 10 рублей, не то, что по 80 рублей, как требуют в других школах. В этой школе «плавают» полы и серые стены под цвет серых лиц детей. В школе невозможно дышать из-за влажности, и комиссии быстро покидают ее. Вероятно это для того, чтобы дети не чувствовали разницы между домом и школой. Ведь эта школа не выводит детей в медалисты и не является предметом гордости управления образования. В школе № 3 единственная игра "Лего", принесена психологом из дома для развития детей. Лампочки в кабинет она тоже покупает сама, чтоб было хоть немного радостнее. Сейчас психолог и учительница литературы собирают деньги для поездки в Екатеринбург тех пятнадцати ребят, чьи сочинения лежат передо мной. Из 4 тысяч, необходимых для поездки, собрано уже 2,5 тысячи. За остальными педагоги ходят после уроков по предприятиям и предпринимателям. Немногие дают, остальные оправдываются тем, что идет предвыборная борьба и каждая копейка на счету. Бог им судья, но так хочется, чтобы хоть эти пятнадцать маленьких людей, пусть всего несколько часов, но побывали в другой жизни, где нет пьяных родителей, раздражительных учителей и равнодушно-злых взрослых.
Не отворачивайтесь от правды, мы сколько угодно можем прикрываться правильными словами, но эти дети, выводя старательно на бумаге свою мечту кривыми буквами с ошибками в каждом слове, уже сами являются ошибками, за которые надо ставить двойку всем нам, начиная от родителей и заканчивая правительством. Нам легко с нашей двойной моралью и часто прочитав строчки о ранимости детских душ, мы спокойно закрываем книгу, газету, журнал и забываем о них. Нам тепло и уютно, и кот сытно накормлен.
Прости нас, Сашка!..
Елена Абрамова



Текст сообщения*
Защита от автоматических сообщений